Все на мне: и дом, и дети. А он опять уехал на рыбалку на три дня и – прощай! Хорошо мужикам живется.
– Успокойся, Танюша. И ему иногда нужно отдохнуть, – Верочка обняла подругу и поставила чайник. Кажется, оставались еще пакетики.
– Да?!? А где же он так перетрудился? От чего, скажи, пожалуйста, ему отдыхать?
– Ты сама говорила: работа у него нервная, неприятности были в последнее время.
– А когда я отдохну от всех, а? Скажи! Сын, балбес, учиться не хочет, дочка только о тряпках и думает. Все хотят сидеть на моей шее. Сколько же можно?
– Тань, ну уехал он на выходные – и ты тоже отдохни. Фильм посмотри вечером, в парикмахерскую сходи, готовить, опять-таки, не надо или меньше придется.
Татьяна работала как самозаводящаяся машина. Увлекаясь, она не чувствовала, что раскручивает себя сама и вот-вот взорвется. Остановиться она не могла, совсем как Верочкина покойная мать.
– Хочешь, в кино вечером сходим или оставайся с ночевкой у меня, закатим девичник и Олю пригласим.
– Умная ты, Вер! Хорошо тебе. Парня вырастила хорошего, серьезного. Всегда у тебя тихо и спокойно. Ты и Максик – много ли вам вдвоем надо, а у меня вечный кавардак и в жизни, и в голове.
Верочка задумалась. Она за долгие годы так привыкла жить одна, что вряд ли согласилась бы по доброй воле подстраиваться сейчас под чужого человека. Она и не верила, что жизнь ее может когда-то измениться. Все идет своим чередом. Таня же привыкла воевать со своими домашними, кричать на мужа и детей, и в этом находить свое успокоение, свое женское счастье, а где же оно, Верочкино? Таня во многом напоминала ей маму. Наверное, поэтому Вера снисходительно относилась к ее вспыльчивости. За долгие годы чего только не наслышалась!
Таня тяжело перенесла вторую беременность, сильно располнела, ревновала мужа к молодым сотрудницам. Рвалась к ним на корпоративы, чтобы оградить мужа от случайных связей, а сама при этом чувствовала себя неполноценной среди длинноногих офисных красавиц. Конечно, потом отрывалась на муже. Во всем ей виделся подвох, в каждом опоздании – измена, в любой командировке – женщина. Поэтому Таня так не любила мужнины рыбалки и охоты. Верочка подругу жалела: волосы давно не крашены, белая блузка мала и демонстрирует все ненужные складки располневшей фигуры, юбка могла бы быть подлиннее, но Татьяна видела недостатки во всех, кроме себя самой. Она никогда не смогла бы признаться в том, что молоденькие подчиненные раздражают ее не только легкомыслием и некомпетентностью, но и стройным станом, свежестью лица и их возможным будущим. Даже самый скучный костюм сидел на них как-то особенно и очень ладно. А главное – все у них было впереди, тогда как у нее, у Тани…
Через пару часов она отчитала при всех опытную сотрудницу, все-таки довела до слез бедную Катю и удалилась в свой кабинет названивать мужу. Верочка услышала, как девушка-практикантка сквозь слезы разговаривает с мамой:
– Я