учтивым поклоном ответил Ариф. – Я знаю, – продолжил он, – что вы знаток женских прелестей и ваш гарем полон красавиц. В вашем гареме уже больше женщин, чем позволяет всемилостивый Аллах, неужели же среди них нет той, которая смогла бы даровать вам радость и успокоение?..
– Это так, – сурово кивнул Меджид. – Женщин у меня в избытке, но такой, о которой ты говоришь, нет…
Он покачал головой и прибавил:
– Ты знаешь моё отношение и мои взгляды на бесполезность этого змеиного гнезда.
– Разве не прекрасно, что султану положено иметь четырёх жён и великое множество наложниц? – Чувственная улыбка изогнула губы Арифа. – А из всех удовольствий, которые женщина может предложить мужчине, мой друг, самые великие – это наслаждение и успокоение.
– Для этого достаточно одной.
Арифу ничего не оставалось, как почтенно склонить голову. К тому же суждения султана абсолютно соответствовали его замыслу и подводили к нему.
– Эта женщина с севера красива, – неожиданно произнёс Меджид.
И Ариф вновь почтенно кивнул.
– Она напоминает цветочный бутон, застывший на морозе и мечтающий о солнце. Все северянки выглядят чопорными и напряженными и, как правило, холодны и ничего не смыслят в искусстве любви.
Он вновь поднялся со своего места и, пройдя к окну, подставил своё лицо золотистым лучам солнца. Улыбнувшись его теплу, он произнёс:
– Я должен встретиться с ней. Думаю, мне будет интересно узнать, какие цветы растут под холодным солнцем.
Ариф сидел молча, глядя в пустоту перед собой. Он никак не мог понять и принять своей реакции на произнесённые султаном слова. Но только что-то заволновалось и взбунтовалось внутри него, и он никак не мог с этим справиться. Всё шло в точности по намеченному им плану, и теперь, в тот момент, когда цель Арифа была почти достигнута, его сердце защемило, оно пошло на попятную. И он испугался собственного, ещё неосознанного, не совершённого пока предательства. Сам не ведая почему и даже не пытаясь удержать непонятный для него порыв, он вдруг произнёс:
– Она ещё не готова.
Насладившись теплом под ласковыми лучами солнца, войдя в тень и чуть закашлявшись от глубокого вдоха, Меджид выпрямился и, заложив обе руки за спину, вопросительно вскинул чёрную густую бровь.
Арифу пришлось подняться. Лихорадочно пытаясь внутри себя подобрать слова и сформулировать из них вескую причину, по которой он только что имел наглость возразить повелителю, совладав со своими чувствами и мыслями, он невозмутимо продолжил:
– Она не так давно у меня… Должно пройти больше времени, чтобы она смела войти в число наложниц вашего гарема, повелитель.
Видит Аллах, он сам не понимал, по какой причине пытался сейчас лгать.
– Я не трону её ровно столько, сколько будет нужно, если я правильно тебя понял, – парировал султан спокойным голосом.
Ариф кивнул.
– Думаю, в следующие выходные…
– Завтра, –