Зилот. Наследие звёзд. Дмитрий Эдуардович Буланкин

а и знать не знает, кто он и что ему уготовила судьба…

      ***

      Когда он подходил ближе, это нечто начинало функционировать, вибрировать, как будто по нему проходила волна порывистого ветра, поверхность щетинилась, как дикобраз… Весь Ковчег начинал функционировать… Ковчег, почему Ковчег? Почему он называет это место Ковчег?

      Он снова и снова просыпался именно тогда, когда дотрагивался до этой небывалой то ли брони, то ли… непонятно чего… Он понимал, ощущал, что это что-то древнее. В то же время технологии были столь передовыми, что человечество и в ближайшие столетия, а, может, даже тысячелетия не приблизится к таким знаниям…

      Что это за место, почему оно всё чаще и чаще появляется перед его глазами, едва заснув (как ему казалось), вернее, он словно оказывается там, в этом странном, таинственном месте, когда засыпает? Словно эта броня зовёт его, словно эта пещера зовёт его, словно она знакома ему…

      Никита проснулся с резким вздохом, за окном бушевала гроза… Парень вытер пот со лба и отдышался.

      – Что за бред? Хватит уже на ночь смотреть эту чушь по ТВ.

      До утра он провалился в чёрное ничто. Но тут спокойное «ничто» прервал ненавистный и противный будильник. Не разлепляя глаз, он нащупал, нажал на кнопку «сброса», раздражающая сирена заглохла, но через десять минут также бессовестно повторилась. Наконец встав, немного пригладив растрёпанные каштановые волосы и умывшись, парень направился на кухню и на автомате включил телевизор. Пока в тостере готовились хрустящие кусочки хлеба, он наливал дымящийся кипяток в кружку, а на плите аппетитно шкварчала яичница с беконом. Телевизор гудел и бубнил об аномальной погоде, сопровождавшейся сильными ливнями и частой грозой всю прошлую и нынешнюю недели…

      Кажется, лето накрылось медным тазом… Но работа ждёт, может, и неохота выходить куда бы то ни было в такую погоду, но это лучше, чем сидеть без работы молодым специалистам как Никита, это был настоящий подарок судьбы, счастливый мяч, который он поймал! Всё-таки он получил должность, и это была маленькая, но победа!

      Записка от мамы на столе свидетельствовала, что на следующие пару дней квартира в его полном распоряжении пока родители в отпуске на другом конце земного шара, а, значит, он может устроить неплохую вечеринку вечером, нет…не неплохую, а просто грандиозную… ну, может, и не очень грандиозную, но достаточно сносную «сходку» его друзей, чтобы порубиться в приставку и устроить эпическое состязание!

      Итак, позавтракав, чмокнув в мокрый нос Персика (а если быть точным, то Персиваля), сонного и добрейшего кота, Никита вышел из квартиры и закрыл входную дверь. Оказавшись на улице, зашагал к подземному переходу метро.

      В метро его толкнул какой-то бугай.

      – Эй, ты, полегче!

      Бугай повернулся, но в этот самый момент какой-то сгорбленный старичок ухватил Никиту за руку и попросил помочь с тележкой. И очень вовремя! Бугай злобно, как-то по звериному, не по-человечески, огляделся вокруг, втянул ноздрями воздух, а потом развернулся и двинулся вперёд и растворился в потоке людей.

      Ехать до заводского комплекса было прилично, поэтому Никита уселся в кресло и прислонился головой к стеклу, а напротив сел тот самый старичок, он достал очки и стал что-то искать в сумке. Тут послышался странный скрежет… Впрочем, на который Никита особо не обратил внимания, возможно, зря.

      На следующей остановке в вагон зашёл тот самый бугай и ещё парочка таких же великанов, один из них сверялся с огромными часами, которые противно жужжали. Хотя, кажется, люди вокруг ничего не замечали. Амбалы целенаправленно двигались в сторону Никиты. Сначала он услышал странный шум, а мгновением позже заметил этих громил, но, что поразительно, они менялись на глазах: лица стали вытягиваться и напоминать рептильи морды, вместо пяти пальцев осталось три и с острыми когтями, вместо кожи фиолетовая чешуя и светящиеся глаза с острыми зрачками!

      Один из них запрыгнул на потолок и пополз по нему, клацая пастью.

      Никита даже не успел испугаться, вдруг старичок хлопнул в ладоши, и ящеры, вернее, всё вокруг невероятно замедлилось, тогда он с проворством дикой кошки кинул в них тележкой, что раскидала чудишь в разные стороны, как кегли. Он схватил Никиту в охапку, а затем они вместе пролетели сквозь двери вагона, словно этих дверей и не было вовсе!