вышел на улицу. С неба валил снег крупными хлопьями и оседал на плечах и голове. Я остановился и посмотрел в небо. Оно было серым и туманным, и почему-то никакого звона я не услышал. Вчерашнее волшебство рассеялось, но если хорошенько приглядеться – оно все равно все время рядом, только почему-то сейчас я не чувствовал ничего, кроме того оцепенения, которое бывает, когда заглянешь в глаза Пустоте.
Сцена на Киностудии
Под монотонное гудение стерео, установленного на своем обычном месте под потолком, я ехал на «К. и Дж.» – крупнейшую компанию страны, держащую монополию на производство широкоэкранных телетреков и рекламы. Их центральное здание располагалось в одном из фешенебельных кварталов Города, и от нашего издательства туда был путь не близкий. Аэрокар неторопливо плыл по улицам среди нескончаемых лент других аппаратов – на быстрое передвижение в таком мегаполисе рассчитывать не приходилось. В дневном свете блестящие мигающие экраны на улицах, разукрашенные магазины, кричащие рекламы утратили свою вечернюю яркость. В однообразном мягком снегопаде город выглядел серым и унылым. В такие часы особенно гармонично вписывались в общую белесую картину застывшие сумрачные лица прохожих, движение транспорта невольно замедлялось, даже дикторы на экранах и сменяющие их красочные рекламы выглядели несколько нелепо на фоне всеобщего оцепенения и холодной декабрьской тоски. Что там говорил Кордон: «…перемены необходимы. Но время ли сейчас для этого… Люди счастливы, зачем им какие-то новые потрясения, дайте им насладиться праздниками…» Какими праздниками? Что он, черт побери, подразумевает под справлением Рождества? Долгожданный момент: все семьи в городе чинно рассаживаются перед экранами. И все вместе, точно завороженные, не отрывая взгляда от мигающего разноцветного экрана, смотрят новогоднюю программу. А за ней тысячи реклам. И еще программы, телетреки, новости спорта. Это, по мнению Кордона, семейное счастье? Правда, молодежь еще до сих пор устраивает новогодние вечеринки или поездки куда-нибудь в горы, но это, по-моему, еще хуже, чем просмотр рождественских программ. В последнее время уровень смертности среди молодых людей повысился втрое. В большинстве, из-за так называемых «законных удовольствий». Тем, о чем я прекрасно знал, увлекается и Клео, и родители и пальцем не собираются шевельнуть. Рекламные ролики целых полгода всем уши прожужжали о законности и совершенной безвредности подобных препаратов. И все им поверили. И продолжают верить. И будут верить до тех пор, пока правительству не придется обнародовать цифры и обратить на себя внимание общественности. А почему это происходит? Почему новое поколение стремиться забыться в сладостных снах от действительности? Почему его уже не удовлетворяет просиживание вечеров перед дюжиной экранов? Ответ лежит за окном аэрокара. Однообразная, бессмысленная действительность, устремленная лишь на получение удовольствий. Вот что. «Человечество катиться ко всем чертям», – думал я, неосознанно глядя на красную лампочку, мигающую перед глазами. Она означала, что под Городом опять тектоническое возмущение. Я этого не чувствовал, поскольку соприкосновения с землей не было, а стабильное