>
© Сергей Анатольевич Фомин, 2020
© Людмила Ивановна Кайсарова, перевод, 2020
ISBN 978-5-0051-2179-0
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Сергей Анатольевич Фомин, 1995 год
1986—1987
«Музыка и мы». Телевидение начинает стремиться использовать изображение с такой же свободой, с какой музыка пользуется звуками.
13 декабря 1987.
«Музыка и мы». В этом выпуске программы было сделан структурный анализ видеоизображения посредством видеотехники. Анализировались элементы брейк-данса, которые сравнивались с другими танцами, например – гопаком. «Музыкальная прививка» дала удивительное разнообразие видеопридумок. Вариабельность музыкальных форм подчиняет себе структуру видеоряда. Об этом можно прочитать в «Неравнодушной природе» у Эйзенштейна.
Авторы смогли работать с видеоизображением с такой же свободой, с каким композиторы работают с музыкой.
1990
8 марта.
«Легко ли быть женщиной?». О том, легко ли быть женщиной, расскажет Владимир Познер. (Еженедельник «Говорит и показывает Москва»).
26 ноября.
Первый, эротический, выпуск «Шок-шоу» прошел в полном варианте по «Орбитам» на восточные провинции нашей Родины, где, как известно, эротика в европейском понимании совершенно несовместима с национальными традициями. И в сокращенном – на Европейскую часть СССР, где сидит начальство, которое страшнее всяких традиций.
1991
11 января.
20.45. После того, как закончился фильм «Николай Вавилов», диктор, объявлявшая программу на вечер, вздохнула и сказала: «Замучен гений…» А вслед за этим вздохнул и Игорь Кириллов, перед самым «Временем» объявивший, что «Взгляд» не выйдет в эфир.
Май.
В эфир на втором канале под маркой РТР вышли первые выпуски программы «Вести». Принципиально новым в этом было то, что Российское телевидение не входило в состав дотоле монолитного Гостелерадио.
Предполагалось, что программы РТР будут наращиваться постепенно и займут весь канал года через четыре. Но события августа 1991-го повернули дело иначе: указом Ельцина РТР получило весь второй канал, который надо было срочно чем-то заполнять.
1992
10 октября.
Первый канал, поздно вечером, «Казанова Феллини».
«2х2». «Спаси и сохрани» Александра Сокурова, почти одновременно.
Этот день, вернее, ночь и есть настоящее начало нашего нового ТВ. И оба фильма, между прочим, про любовь.
Единственное, что меня сейчас не раздражает, это новости ITN на канале «2х2». Может быть потому, что они меня почти не касаются так же, как когда-то новости программы «Время».
«2х2». Девушка Алена, исчезнувшая из программы «Афиша», тем не менее, осталась в памяти как основоположница стиля открытой ненависти к тем, кто ее смотрит, который от неуверенности, может быть, развивают теперь не переводящиеся никогда телестервочки.
1993
Две девочки из программы «Отдыхай» заставляют размышлять о преимуществах трехспальной кровати.
Ключевым моментом в истории отношений отечественного телевидения и отечественного зрителя я считаю ночь с 3 на 4 октября 1993 года, когда вследствие политических катаклизмов все центральные телеканалы оказались отключенными, за исключением шедшей из запасной студии программы «Вести».
3 октября.
В восемь вечера первый канал прекратил работать, прервав трансляцию футбольного матча «Спартак-Ротор». РТР показывает американский фильм «Смертельный полет», в который врезаются выпуски «Вестей». Московский и четвертый каналы тоже не работают. Днем на четвертом Дмитрий Дибров в беседе с Андреем Макаревичем вдруг заметил: «…если нас, конечно, не отключат…» – отключили через час.
Импровизации из таинственной запасной студии РТР. Те, кто сейчас в эфире так же не знают, что происходит, как и те, кто их смотрит, причем, что подкупает, даже и не пытаются имитировать свою информированность. И это вызывает к ним доверие.
Питерцы читают то, что рассказывают им по телефону дозвонившиеся из Москвы добровольцы…
4 октября.
Час ночи… В запасной студии РТР какая-то сплошная «Будка гласности». Репортажи: Смоктуновский на баррикадах, римские щиты ОМОНовцев.
На телевидении не оказалось ни победителей, ни побежденных, кроме разве СNN. Американцам нужна была реальность, хоть какая-нибудь, но подлинная. А нам – хоть какое-нибудь