дай мне то, что бы мне следовало, если бы ты умер на самом деле».[1]
И отец разделил им имение. В притче, разумеется, под отцом понимается Бог, и тема «как если бы ты уже умер» вообще является фундаментальной для греха, начиная с диавола. Буквальный перевод приставки «диа» означает «разделение», и диаволу[2] изначально присуще желание обходиться без Бога, как если бы Его не было.
По прошествии немногих дней младший сын, собрав все, пошел в дальнюю сторону и там расточил имение свое, живя распутно (Лк. 15, 13). Дальше Евангелие говорит о том, что настал великий голод в той стране, и он начал нуждаться; и пошел, пристал к одному из жителей страны той, а тот послал его на поля свои пасти свиней (Лк. 15, 14—15). Это рассказ не о ком-то другом, а о нас. Мы можем не покидать своей комнаты, но когда наш внутренний человек приходит на распутья, когда мы или предаемся собственным фантазиям, отрываясь от реальности, или попадаем в виртуальный мир, без разбора смотря телевизор, проводя много времени в Интернете, то, телом никуда не перемещаясь, мы уходим действительно «на страну далече». Это выражается и в наших житейских оценках, только обычно мы их применяем не к самим себе, а к кому-то другому. «Где ты сейчас находишься?» – задаем мы вопрос человеку, который нас не слышит, и видно, что его мысли где-то витают. Это реальный пример такой жизни «на стране далече», т. е. не в отеческом доме – реальном мире, который создал Бог. Недаром Господь использует образ свиней, которые в Ветхом Завете и в современной Ему Иудее считались нечистыми животными (мы эту тему свиней знаем из другого евангельского эпизода, в котором Христос изгонял бесов из несчастных бесноватых людей: И бесы просили Его: если выгонишь нас, то пошли нас в стадо свиней (Мф. 8, 31)). Свиньи здесь означают страсти. Пребывая в их плену, даже только внутренне – внешне ничего беззаконного мы, может, и не делаем – мы питаемся пищей страстей, этими свиными рожцами, которые вообще-то не являются нормальной пищей для людей. Но, уподобляясь этому нечистому животному, человек считает такую пищу нормальной и постоянно испытывает ее недостаток.
Читаем о блудном сыне далее: Придя же в себя, сказал: сколько наемников у отца моего избыточествуют хлебом, а я умираю от голода (Лк. 15, 17). Нам очень важно обратить внимание, что покаяние или обращение начинается с того, что человек приходит в себя. Пребывать в себе, что свт. Феофан Затворник называет «внутрьпребыванием», – это одно из начальных условий для какой бы то ни было духовной жизни, потому что человек рассеянный, человек, находящийся «вне», находится, в терминологии этой притчи, «на стране далече». И это «вне» необязательно географическое, т. е. не только когда мы телевизор смотрим, или в окно на улицу, или мух считаем на потолке, но и когда нам кажется, что мы сосредоточились на себе, а на самом деле позволяем всевозможным полудремным-полуреальным мечтаниям завладевать собой. По другому образу, который принадлежит преп. Иоанну Лествичнику, великому аскетическому писателю