Ю Несбё, Харри Холе и другие принцы из Норвежского королевства. Серия «Пестрая лента»
rong>
Стэнли Эллин: гений детективного рассказа
Метта Виктория Фуллер Виктор
Джеймс Крамли
Дэвид Гудис
Эдгар Уоллес
Лестер Дент
Патриция Корнуэлл: криминалистика на службе у литературы
Джордж Хиггинс
Ю Несбё, Харри Холе и другие принцы из Норвежского королевства
Готовятся
Коломбо: лучший детективный сериал
Десять заповедей детектива или правила и шутки Рональда Нокса
Патриция Вентворт
Лорен Эстелман
Ю Несбё, Харри Холе и другие принцы из Норвежского королевства
Рассказы о скандинавском беспокойстве
Аналитики и специалисты книжного рынка озадачены очередным феноменом – невероятной популярностью скандинавской криминальной литературы в наши дни. Детективы Хеннинга Манкелля, Стига Ларссона и Ю Несбё продаются миллионными тиражами, переводятся на большинство языков мира и активно экранизируются. Книги о меланхоличном полицейском Курте Валландере из Швеции и сумасшедшем норвежском служителе закона Харри Холе, которые совершенно не похожи друг на друга, объединяет только одно – они неизменно попадают в списки бестселлеров, причем не только у себя на родине. Наверняка читатели помнят сумасшествие, докатившееся даже до российских книжных магазинов, когда с полок в буквальном смысле сметались книги из трилогии «Миллениум» о девушке-программисте Лисбет Саландер и скандальном журналисте Микаэле Блумквисте. А сейчас, на примере увлечения романами Ю Несбё, мы можем наблюдать очередную волну популярности скандинавской криминальной литературы.
Естественно, многие задаются вопросом: в чем причина подобной популярности и где кроется невероятный секрет скандинавских авторов, способных привлечь внимание миллионов читателей?
В своем интервью по поводу выхода романа «Пирамида» шведский прозаик и драматург Хеннинг Манкелль весьма лаконично отвечает на вопрос журналистов, в чем глубинный смысл его романов: «Я озабочен будущим шведской демократии и социальной справедливостью». Думаю, что похожие ответы могли бы дать Ларссон и Несбё, если бы им задали подобный вопрос. А потому их произведения можно было бы обобщить в одной серии «Рассказы о скандинавском беспокойстве».
Многие наслышаны о попытке построить в Швеции идеальное общество, воплотить в жизнь модель социализма – общества равных, где все жители были бы обеспечены в равной степени финансами, гражданскими правами и свободами. Более того, Швеция и другие скандинавские страны в сознании многих представляются идеальной моделью построения государства, к которой можно и нужно стремиться. Но идеал, как водится, недостижим. В идеальном скандинавском обществе не удается полностью искоренить преступность. А общество в свою очередь не может быть идеальным и гармоничным, если в нем остаются люди, которые нарушают общественный порядок и совершают преступления по отношению к властям и другим людям. На протяжении многих десятилетий социал-демократические партии объясняли наличие преступности философско-религиозными постулатами: зла нет, есть только незнание. Некоторые люди из идеального общества не видят его пользы и его идеальности, а потому и совершают правонарушения. Но начиная с 1990-х годов исследователи все чаще приходят к выводу, что одной философией проблему не решить.
Авторы скандинавских криминальных историй сознательно выступают против представления зла как простого невежества или отсутствия образования. Напротив, зло для них является всеобъемлющей намеренной разрушительной силой, которая включает в себя преступления, насилие, социальную несправедливость и даже болезни.
Скандинавские авторы при этом определенно не хотят, чтобы на улицах появлялось больше полицейских, они защищают скандинавское государство всеобщего благосостояния и хотят показать, что это самое государство очень уязвимо для радикального зла. Мы не можем контролировать это зло и эту тягу к насилию, присутствующие во всех обществах, хотя, безусловно, должны к этому стремиться.
Идеи, описывающие зло как намеренную разрушительную силу, отнюдь не новы для европейских и американских читателей: для них подобное объяснение, наоборот, кажется чересчур банальным, очевидным, понятным. Американский читатель триллеров Ю Несбё и других скандинавских авторов представляет себе государство как институт, призванный создавать безопасное общество и обеспечивать права и свободы граждан.
А потому скандинавский нуар отличается от европейского и американского не просто критикой социальных и политических институтов, но своей глубинной философской подоплекой. Меланхолия и холодная северная сдержанность главных героев не мешает авторам порассуждать вместе с читателем о причинах неудач в построении идеального общества. Здесь нет запутанных головоломок и увлекательных загадок, как в британском детективе, триллеры Ю Несбё, Стига Ларссона и Хеннинга Манкелля больше напоминают философские романы