ронизывающего ветра.
А любоваться было чем. Огнём горели на солнце берёзы, в багрянец оделись клёны и ясени, орехи же с каштанами спешили сбросить свои наряды быстрее всех, и дворникам с каждым днём теперь находилось всё больше работы.
Прочие же любовались великолепием красок готовящейся к зимнему сну природы, неспешно прогуливаясь по паркам и аллеям города.
Из окна кабинета, в котором сидел Паша из всего, что могло сигнализировать о приходе золотой осени, был виден лишь пожелтевший орех. Он стоял на углу у съезда во двор пятиэтажки напротив. Остальную площадь занимал облупленный кирпичный забор заброшенной фабрики с местами возвышавшимися над ним остатками строений.
Пейзаж был под стать исполняемой парнем сегодня работе. Никаких выездов, никаких новых дел, просто бумажная волокита. Этого Паша не любил больше всего. Порой из-за таких моментов он испытывал некоторое разочарование от службы в полиции.
«Ну зачем оперативнику все эти бумажки?! – в который раз думал он, – Что у нас мало в управлении чиновников и буквоедов, которые с удовольствием бы этим занялись? Нет, еще и меня нужно заставить бумажки писать!»
Куча всевозможных ведомостей и протоколов об использовании оружия, о выездах и о многом прочем портила в этот день настроение парня. Он пришел на волне обновления структуры, чтобы работать по-новому в новой полиции. Носить красивую новую форму, не брать взяток, защищать интересы простых граждан и так далее и тому подобное.
На практике всё оказалось намного прозаичнее. Из нового в полиции были машины, форма, ну и немного офисной техники. Нет, состав тоже обновился. После переизбрания новой власти, и в полиции произошли кадровые перестановки. Как и принято, всё началось с замены руководства. А потом новый начальник просто расставил своих людей на нужные должности. На том в управлении полиции Белоцерковского района всё и закончилось, и вернулось на круги своя. Никто особо не старался работать по-новому, так как никто особо и не знал, как это. А новое руководство, как и прежнее, делало из полицейского управления подобие частного предприятия с широким спектром услуг, которыми пользовалось само и предоставляло своим родственникам, друзьям, знакомым и высокопоставленным чинам города и района.
Солнечный зайчик, отбившись от экрана телефона, ударил прямо в глаза, и Паша с недовольным видом зажмурился. Откинувшись на стуле и захлопав веками, он огляделся по кабинету. Напарник парня Антон с довольной улыбкой на лице переписывался с одной из своих очередных жертв, с которой он, возможно, проведёт сегодняшний вечер и больше никогда не встретится. На ворох пустых ведомостей перед собой Антон не обращал абсолютно никакого внимания, и вот уже час они так и лежали перед ним на столе.
Внезапно царившую в кабинете тишину прервал звук открывающейся входной двери. По тому, как резко дёрнули за ручку, Паша догадался, что ничего хорошего ожидать не стоит.
В кабинет вошел начальник. Выглядел он весьма солидно, как и подавляющее большинство полицейского руководства – особенно выделялись пухлые щеки и живот, который заметно округлился уже после полугода нахождения мужчины на должности начальника районного управления полиции.
– Остапенко, Сидорчук! – недовольно окликнул он парней, – Чего вас по всему отделению ищут-найти не могут, а?
– Но мы вроде как в своём рабочем кабинете, где же нам еще быть? – возразил ему Антон, впрочем, очень осторожно.
– И выполняем порученную нам работу – заполняем ведомости, – поддержал напарника Паша, кивнув на бумаги перед собой.
– Как всегда, не вовремя. Сейчас собираетесь бегом и едете в Каменный Брод. И захватите с собой Викторию Владимировну – две машины я посылать не буду.
Мужчина уже хотел было выйти из кабинета, как Паша остановил его вполне естественным в такой ситуации вопросом:
– А что там?
– Там… цыгане ярмарку устроили, купишь себе пуховик на зиму.
Антон хохотнул. Начальник смерил его и Пашу недовольным взглядом.
– Вроде как изнасиловали кого-то. Съездите и всё узнаете. И желательно найти преступников по горячим следам. Думаю, в селе это дело пяти минут, так что, рассчитываю, что вы меня сегодня не расстроите, – сказал мужчина и покинул кабинет, на прощание по-начальнически хлопнув дверью.
– Ну чё, погнали, Слон ждать не любит, – произнёс Антон, вставая из-за стола.
– Да, нужно только зайти к Виктории Владимировне… – произнёс Паша, раскладывая по разным стопкам заполненные и незаполненные бумаги.
– Ну, это давай уже я сделаю как-то сам. Ты пока собирайся, – сказал Антон и вышмыгнул из кабинета.
Паша лишь пожал плечами.
Виктория Владимировна была следователем в чине капитана. Несмотря на возраст тридцати семи лет, женщина выглядела прекрасно и давно являлась предметом обожания всех мужчин в управлении. Она обладала великолепной фигурой, которую выгодно подчёркивала полицейская форма, строгими формами лица и глубоким взглядом тёмно-карих глаз, в котором хотелось утонуть.
Даже