так, – согласился Тан и с намеком проговорил: – Но зато рядом торговая площадь. И пристань под боком. Это большое удобство.
– Чего же тут удобного? – спросил Квашка.
– В нашем положении лучше быть поближе к своему кораблю, чем к княжескому дворцу, – сказал Тан.
Квашка не понял.
– И что из этого?
– А то, что в случае необходимости нам легче будет уйти, – пояснил Тан.
– Разве нам грозит опасность? – не унимался Квашка.
Тут не выдержал Доброгнев и укоризненно заметил:
– Какой же ты, Квашка, все же бестолковый!
Квашка обиженно засопел.
Лещина поинтересовался:
– Тан, так ты все же думаешь, что нам скоро придется уходить?
Тан понизил голос, так чтобы его слышали только ближние дружинники.
– Ты же слышал, что говорила Добрина, – Рус не принимает решений без одобрения своего брата Словена. А Словен еще три года назад ушел в Ассирию, и неизвестно, когда вернется. Таким образом, мы можем прождать ответа и год, и два, и три.
– А мы обещали дома, что вернемся в следующем году, – сказал Доброгнев.
– Вот именно, – проговорил Тан. – Поэтому я думаю: а не следует ли нам идти на поиски других союзников?
– Это запросто, – проговорил Квашка, который, несмотря на обиду, прислушивался к разговору.
– Квашка, погоди трещать! – строго осадил его Лещина. – Тут надо все как следует обдумать.
– Кормчий на корабле первый человек! – выпалил Квашка. – Поэтому его слово важнее всех.
Лещину поддержал Доброгнев.
– Квашка, может, у руля на корабле ты и первый человек, но куда идти кораблю, решаешь не ты, а дружина.
– Я тоже дружинник! – перебил Квашка.
– Дружинник. Поэтому и имеешь право голоса. Но куда идти кораблю, решаешь не ты один. Тан поставлен племенем над дружиной вождем, поэтому он и примет решение. Сейчас он спрашивает у нас совета – что нам делать дальше. Ты, Квашка, уже высказал свое мнение, мы его услышали, сейчас помолчи – дай сказать и остальным.
Квашка покраснел от злости. И чтобы скрыть свое смущение выговором, сделал вид, что занят костью с куском мяса.
Тан кивнул головой:
– Это верно.
Доброгнев продолжил:
– Мы все лето шли по рекам и по морю…
– И что из этого? – не утерпел и с сарказмом спросил Квашка.
– В дороге мы не только терпели неудобства… – продолжил Доброгнев.
– Удивил… Неудобства – это и есть наша жизнь, – сказал Квашка.
– Не перебивай старшего, – сделал замечание Тан.
– Хотим мы послушать не только тебя, Квашка, но и других, – сказал Тан и обратился к Доброгневу: – Будь добр – продолжай.
– Да как хотите! – совсем обиделся Квашка и занялся костью.
Доброгнев продолжил:
– Пока мы шли, мы наблюдали за жизнью на берегах. И что мы увидели?
– Что? – спросил Тан.
– Мы увидели на нашем пути множество враждебных нам народов. Сейчас они пасут