и рогатые маски.
Маски напоминали произведения искусства: кошачьи уши и птичьи клювы, некоторые покрывали все лицо, другие были частью шляпы шута с колокольчиками, свисающими с петушиного гребня.
За лучшие костюмы полагались призы, но Пиа решила не рисковать. На ней было элегантное платье цвета индиго и фиолетовый бархатный жакет. Но все же она последовала правилам вечеринки и надела полумаску кошки из формованного шелка, украшенного музыкальными нотами и розами.
Теперь Пиа хотелось выбрать маску на все лицо. Это позволило бы спрятать свои мысли и эмоции от чужих глаз. Этот навык она отточила до совершенства еще в школе-интернате.
Даже тогда, когда одноклассницы заступались за нее и говорили: «Она стеснительная. Оставьте ее в покое!» – Пиа краснела и сгорала от стыда.
Все детство она была одинокой, слишком неловкой, чтобы заводить друзей, и поразительно умной, начитанной и сообразительной, что лишь подчеркивало ее превосходство над всеми остальными.
Положительным моментом, перевешивающим все ее «недостатки», была ее родословная. Она происходила из испанской аристократической семьи. Ее родителями были герцог и герцогиня Кастельонские. Ее отец был промышленником-новатором в области производства промышленных металлов, который пошел в политику и стал членом парламента, когда его сыновья выросли и смогли взять на себя управление многонациональной корпорацией.
Пиа росла привлекательной девушкой, ей было бы грех жаловаться на свою внешность. Но она отказалась от макияжа и дизайнерской одежды, не видя смысла устроить свою судьбу самостоятельно. Ведь рано или поздно мать сама подберет ей правильного мужа.
Как раз этим и занималась сейчас Ла Рейна Монтеро, превратив веселое мероприятие в пытку.
– Я бы предпочла подождать до января, до защиты диссертации, – сказала Пиа.
Братья Пиа были инженерами-химиками, оба женились только после тридцати, но ускоренный темп обучения Пиа и желание получить степень доктора только «украли ее лучшие годы», как сказала мать.
– Всему свое время, – настаивала она. – Но уже пора сигнализировать о твоем интересе к созданию семьи. Это был наследник Эстрада?
О, нет. Себастьян был достаточно интересным молодым человеком, но он говорил без умолку, что очень ее утомляло.
– Он экстраверт и может уравновесить твою замкнутость. Тебе придется поработать над собой. Возможно, если мы пройдем в шатер, мы сможем сверить названия в списке с лотами аукциона. – Ла Рейна откинула маску, которая была прикреплена к палке, как лорнет. – Я не должна была соглашаться на такие детские забавы, как бал-маскарад. Очень неудобно.
– Кажется, всем нравится, – мягко сказала Пиа, услышав смех и радостные возгласы, когда они подошли к шатру, где гости смешались, осматривая предметы, предназначенные для продажи на благотворительном аукционе.
Наблюдая за поведением людей, Пиа размышляла, почему маскировка способствует радостному настроению. Была ли это ностальгия по детским играм? Этого она никогда не узнает.
– У Поппи все хорошо! – Ла Рейна нехотя признала успех своей новой невестки, просматривая заявки на редкие марочные вина, антикварные украшения, отдых в спа и билеты на шоу на Бродвее и в лондонском Вест-Энде.
Интересно, действительно ли маски снижают осторожность и вызывают желание рисковать?
Пиа, безусловно, сейчас чувствовала свободу. Она смотрела вокруг смелее, буквально позволяла себе разглядывать людей. Из-под маски она наблюдала, как какая-то пара обсуждает ставку на товар. Женщина возражала, что это будет слишком расточительно, в то время как мужчина настаивал, что он любит ее и хочет, чтобы она получила эту вещь.
Пиа была очарована такими отношениями. Они напомнили ей о нежности и понимании, которые царили в отношениях ее старших братьев и их жен. Они оба начали свои браки со скандалов, но превратили их в настоящие отношения, заставив ее желать чего-то подобного для себя. Но ее ждал брак по расчету.
Она сдержала вздох. Исполнение семейного долга не было жертвой, уверяла она себя. Это было разумное решение, которое принесет пользу всем, в том числе и ей самой. Ее несколько попыток сходить на свидания оканчивались неудачей.
Она отвернулась от мило пререкающейся пары и натолкнулась на мужчину, который что-то записывал.
Странно, как иногда от банального столкновения с незнакомцем может поменяться вся жизнь.
Полы его плаща распахнулись, как темные крылья, угрожающие поглотить ее, когда он поднял руки и схватил Пиа за плечи, не давая ей упасть.
Причиной столкновения стали их маски, быстро поняла Пиа. Они мешали периферическому зрению.
Ей передался жар его тела. Его руки были нежными и сильными. Запах свежего воздуха и флердоранжа окутывал его одежду, как будто он вернулся на бал с долгой прогулки по роще, а не приехал на автомобиле с кондиционером.
Кто этот мужчина?
Черная шляпа-треуголка была украшена простой белой отделкой. На нем была черная рубашка, аккуратные