ю в окно и проклинаю ту минуту, когда дал согласие приехать к сестре.
Вообще-то у нас с Лизкой нормальные отношения, как сестра она меня полностью устраивает, и лично к ней претензий нет, но её гостей я успел возненавидеть.
Они старше меня на два года. Скажете, два года не такая большая разница? Как бы ни так! Она незначительна, когда вам перевалило за тридцать, ну, или на худой конец за двадцать. А когда ты учишься в средних классах, а они в старших – разница колоссальная. Строят из себя… Хочется послать их всех куда подальше. Такие кадры. Козлы одни словом!
Для них я всего навсего «мелкий». В данной ситуации надо мной очень удобно прикалываться, и даже если я не спасую и смогу удачно парировать, из меня по-любому сделают посмешище. Они-то в большинстве, я – один. Не надо было приезжать к Лизке. Она тоже хороша, находясь в ударе, начала подливать масла в огонь, зачем-то ляпнула, как я в пять лет рассказывал стихи, стоя на стуле – все очень громко ржали. Потом вспомнила про Новый год в старшей группе детского сада, и меня в костюме зайца – ржачь стоял такой, что заложило уши.
Вечер окончательно потерян, для меня праздник не удался. Теперь чтобы ни произошло, а для Лизкиных гостей я буду лопоухим зайцем, стоящим на табуретке.
Я ел мандарин и рассматривал через запотевшее стекло опостылевший дом напротив. В нем двенадцать этажей, шесть подъездов, двести восемьдесят четыре окна… Или двести восемьдесят восемь? Опять сбился. А все они виноваты – ржут в большой комнате, веселятся. Ладно, начну считать снова. А может, плюнуть? Лучше пересчитаю кондиционеры и спутниковые тарелки. Раз, два, три, четыре…
Я был готов сойти с ума, когда вдруг дремавший внутренний голос очнулся и громко спросил, почему я до сих пор не рванул домой? А действительно, с какой стати я сижу на кухне оскорбленный и униженный, когда можно встать и громко хлопнуть дверью?
Я встал. Постоял и снова сел. Вспомнил, что в холодильнике стоит пятикилограммовый торт. Тортище! Его сделали на заказ и доставили только сегодня утром. Не прощу себе, если добровольно уйду, так и не попробовав кусочек. Нет, лучше кусок! Точно, съем огромный кусок. И сразу первую мысль сменила вторая, более хитрая и шальная. А что если не дожидаться остальных, открыть холодильник…
Меня настолько поглотила моя вероломная идея, что я напрочь отключился от реальности, и когда уже собирался достать с полки торт в виде шикарного букета бордовых и белых роз, услышал за спиной ироничный голос Ритки:
– Чего здесь застрял, иди к нам.
Ритка была толстой и на редкость несимпатичной. Удивляюсь, почему она не стала в своей компании объектом приколов и насмешек. Учитывая её внешность и страсть остальных над кем-нибудь поиздеваться, Рита просто обязана быть центром внимания приколистов.
– Я там уже был – не понравилось.
– Да ладно тебе, Саш, не сердись, мы шутили.
– На дураков не обижаются.
– Слушай…
– И я не Саша, я Слава.
– Тьфу ты! Прости. – Ритка попыталась меня обнять. – Пошли, Женька нас сфоткает сейчас.
Я не успел вывернуться и отскочить в сторону – Рита упорно тащила меня в коридор – а длинный Женька с идиотской ухмылкой уже нарисовался в дверях кухни.
– А у вас здесь весело, – заржал он и, повысив голос, крикнул: – Диня, подь сюды, у Ритки бой-френд новый появился.
– Жень, заткнись! – попросила Рита.
Из комнаты в кухню уже бежали любопытные. Женька в красках начал рассказывать про то, как толстая ручища Ритки лежала на моём плече, а я якобы смотрел на неё – на Ритку в смысле – с таким трепетом, что словами этого описать невозможно. Все смеялись, причем громче всех смеялась Ритка. Диня – я так понял, он был парнем Риты – шутливо толкнул меня в плечо, сказал что-то невнятное и в очередной раз я услышал ненавистное «мелкий».
Обдумывать свои действия было некогда – я взорвался. На Диню набросился резко, и он, не ожидая атаки со стороны «мелкого», получив удар, не устоял на ногах. Рухнув на пол, посмотрел на меня как на существо, прилетевшее с другой планеты, а потом схватил за руку. Завязалась потасовка. Разняли нас быстро, растащили по углам, сказав, что мы портим день рождения.
– Пацаны, давайте, миритесь, – потребовал Женька.
– Миритесь, – попросила Лизка. – Это вам не свадьба, чтобы драки затевать.
Мириться я не планировал, Диня, по всей видимости, тоже. Но нас заставили помириться в принудительном порядке.
Мы пожали друг другу руки, что-то пробурчали в ответ, и гости сразу вышли из кухни, поспешив в гостиную. Мы с Диней выходили последними. И в тот момент, когда нас никто не мог услышать, Диня нагнулся и сказал:
– Твоё счастье, мелкий, что нас разняли. Я б тебя по стенке размазал.
– Пошел ты! – ответил я, пожалев в трехсотый раз, что согласился прийти на этот злополучный день рождения.
…В одиннадцать вечера, когда половина торта была съедена, а на оставшуюся половину смотрели с полным равнодушием, все разбрелись по квартире. Официальная часть