тому, что случилось.
– Вы позволите?
– Разумеется.
Речь явно шла обо мне, и вовсе не в том ключе, в котором бы мне этого хотелось. Поэтому я даже попятился. Рефлекторно.
– Стоять!
Ну и рявкнула. Прямо как на собаку. Хотя…
Ее предшественница тоже говорила что-то о животном. Вернее, звере.
Эй, а это еще что за представление?!
Ее волосы, взметнувшиеся к потолку и мигом заполнившие собой почти всю каюту, помедлили совсем немного, застыв в миллиметре от кителя, наброшенного блондином мне на плечи, – наверное, исполняясь благоговейности перед тем, как прикоснуться к святыне, а потом обвились вокруг и… вздернули меня в воздух.
– Хочу напомнить вам, любезная Тея, о необходимой осторожности при проведении…
– Милорд, как можно? Я и помыслить о подобном не могу!
Видеть я уже толком ничего не видел, закутанный в шелковистые пряди, не желающие останавливать свое движение: то они на мгновение расступались, пропуская капли света, то сами начинали играть в «северное сияние». А потом дружно взяли и влезли. В рот, в нос, в уши – куда достали. По-моему, даже в глаза, хотя я и зажмуривался изо всех сил.
Фррр!
Убрались. Все и одновременно, роняя меня… Хорошо хоть на лежанку. Единственный, пожалуй, субъективный объект в каюте, который не строил на мой счет никаких планов.
В ушах звенело, как и во всем теле, но вердикт я все-таки расслышал:
– Вы совершенно правы в своих предположениях, милорд.
Шушукались они в углу недолго, меньше минуты. Обменялись серией взглядов и распрощались: красотка вышла вон, на каждом шаге мучительно определяясь, как лучше выглядеть – гордо или смиренно, а блондин повернулся ко мне:
– У тебя должно быть много вопросов.
Да неужели? В отличие от родителей, увлекавшихся исключительно классической литературой, я почитывал всякую. Так что все эти шуточки с гравитацией, живыми волосами, медузами-переводчиками и прочим мне если и непонятны физически, то морально вполне приемлемы. Ну, конечно, момент знакомства всякий раз слегка выбивает из колеи: все-таки невозможно быть готовым одновременно ко всему на свете. А может, и не нужно.
– С чего мне начать?
Не дождался инициативы с моей стороны и начал действовать? Как это о нем говорит? Человек привык командовать. Распоряжаться. Управлять. А еще привык к тому, что его слушаются, иначе не был бы так уверен в каждом своем… безрассудстве, другого слова, пожалуй, не подберешь.
Всего две короткие беседы, и уже предельно ясно, что мое присутствие здесь – камешек в сапоге. Досаждаю всем и сразу. И кстати, блондину – не меньше остальных. Его это развлекает? Ладушки. Но ведь ни одно цирковое представление не может длиться вечно.
– Начни с главного.
– А именно?
– Что будет дальше?
Улыбнулся, довольно щурясь:
– А что же дальше? Дальше – тишина.
Переходим к Вильяму-нашему-Шекспиру? Отлично.
– Я серьезно.
– Я тоже.
Подошел и присел на край лежанки.
– У