головой.
2
Пересилив слабость и качаясь в стороны, я зачем-то побежал, будто мог догнать фургон.
Часть всадников окружила Днистро, ему помогли встать. Несколько всадников поскакали ко мне.
Сев на плиты площади, я, как пьяный повторял:
– Нужно её… Её нужно… Они увезли…
Окружившие меня всадники расступились, давая дорогу солдату в маскхалате, увешанном тряпками и листьями. На плече, как грабли, он нёс длинную винтовку со сложной системой оптических прицелов. Словно этого мало, на его лице, скрытом маскировкой, надеты очки с такими же сложными окулярами.
Опустив их на подбородок, он подал мне руку и что-то спросил на енавском языке.
– Нужно догнать… увезли… – ответил я.
Всадники снова расступились: ко мне подвели Днистро. После избиения прикладом и прыжка из фургона он выглядел ужасно. Вся роба залита кровью, левая рука безжизненно висела вдоль тела, оттуда тоже лились потоки крови и белела кость.
При этом Днистро был невероятно весел.
– Матвей, это наши, Матвей! – крикнул он мне в лицо. – Братцы! Наши.
– Она… почему она не прыгнула? – спросил я Днистро. – Куда увезли?
– Нет бога Истинного, кроме Енели, – лепетал Днистро, не обращая на мой вопрос внимания. – Это наши, наши…
Разведчик обратился ко мне на языке, который распознал рулль.
– Вы перебежчики?
– Да.
– Маги?
Я пропустил этот вопрос. Ведь прошлые наши захватчики спрашивали то же самое.
– Маги, маги, – закивал Днистро. – Он – Матвей – вообще рукотворец.
– Хм, – сказал снайпер глядя на меня. – Ты смог колдовать даже после применения слабительного. Силён?
– Сильный, сильный парень, – закивал Днистро, хотя спрашивали не его.
– С вами был третий? – спросил снайпер.
– Да, – ответил я. – Увезли в фургоне. Надо догнать.
– Прости, брат. Её уже не вернёшь.
– Её… её, – повторял я, реально забыв имя Бленды. – Её увезли.
– Прости, брат, – повторил снайпер и поглядел в небо. – Надо уходить. Щас еропланы налетят. Хена мы тут удержимся…
Наконец силы покинули меня полностью. В глазах померкло, а в носу вспыхнула резкая боль – я грохнулся лицом на плиты площади, залитые маслом и пятнами солярки, натёкшими из магоборца.
3
Меня доставили в так называемую «разборную крепость».
Позже я заметил, что державники называли крепостью любое учреждение, связанное с функционированием их Державы. Ещё одна травма от вековых унижений, которые перенесло Енавское Княжество на той стороне Барьера.
Так-то это был обычный концентрационный лагерь. Большую его часть занимали чёрные бараки для перемещённых лиц – мирных жителей Халидейского Союза, попавших в оккупацию и вывезенных в Державу на работу. То есть – рабы.
Отдельно, в ещё более мрачных и чёрных бараках, жили пленные воины армии Союза.
Сходство этой войны