ании Сибирских губерний по новому учреждению» образуется Восточно-Сибирское генерал-губернаторство, в состав которого вошли все эти территории, а также дальневосточные владения России на североамериканском континенте – Аляска и Алеутские острова. Вскоре вопрос укрепления и охраны дальневосточных рубежей стал насущным. Флот же, столь необходимый для этого, нуждался в незамерзающих гаванях, и русское правительство обратило внимание на бухту, расположенную в Уссурийском крае и удивительно напоминающую своей конфигурацией знаменитую бухту Константинополя, и поэтому и получившую такое же название – Золотой Рог. Здесь и был заложен в 1860 году новый форт Владивосток.
Выбор оказался удачным. Он отвечал всем требованиям: достаточной акваторией, возможностью круглогодичного базирования и защищенностью от господствующих ветров. Кроме этого бухта была закрыта со стороны моря, что делало ее защищенной от артобстрела с кораблей возможного противника. С момента появления русских на берегах Тихого океана и образования Семеном Шелковниковым Охотска к этому времени прошло уже более двухсот лет. Россия состоялась как колоссальная империя, раскинувшаяся от Тихого океана до западных границ, пролегших где-то далеко за Варшавой.
1862 год. Из столицы империи через всю огромность страны во Владивосток прибыла депеша, которую и вручил комендант форта полковнику Колесову.
– Уважаемый Василий Андреевич, – торжественно начал он, – позвольте поздравить Вас…
Но Колесов досадливо отмахнулся, пробежал взглядом текст и молча отошел к окну, выходящему на залив. Известие касалось отставки, которая вышла не только вследствие его настоятельной просьбы, но положена была ему и по возрасту. Двенадцатилетним мальчишкой он был зачислен в кадетский Михайловский корпус, затем служба в армейских частях на различных артиллерийских должностях, и вот уже 12 лет он в Восточной Сибири и Дальнем Востоке исправляет должность инспектора артиллерии. По мере того как губернатор Восточной Сибири Муравьев граф Амурский фиксировал документально прохождение границ в переговорах с китайцами, Колесов крепил посты, разбросанные по этой границе и побережью, пушками там, где это диктовалось необходимостью. И такая предусмотрительность принесла в лихую годину свои плоды.
Глядя на бесполезные потуги океанского шторма как-то уж значительно раскачать водную серость залива Василий Андреевич испытывал двоякие чувства: с одной стороны он добился того, чего хотел, с другой – жалко было хотя и неустроенной, но устоявшейся жизни, жалко было расставаться с сослуживцами, а в общем-той доли, которая высокопарно могла определяться как служение Отчизне, но без которой он себя уже не мыслил. Столь редкие за время службы отпуска он по большей части проводил в поместьях товарищей и то в молодых годах, когда служил в Европейской части; семьи не имел да никогда и не стремился к ее созданию. Все ему замещала служба, служба усердная и многолетняя.
Когда-то батюшка его , да будет земля ему пухом, отставной майор, получил после взятия турецкой крепости Анапа довольно значительный земельный надел под этой крепостью, примыкавший с юго-востока к крепостным стенам, вышел в отставку и остаток жизни провел в хозяйственных заботах, пытаясь выжать как можно больше из определенно каменистой земли. Насколько ему в этом сопутствовала удача Василий Андреевич даже толком и не знал, так как в поместье родителей бывал дважды: сразу после выпуска в офицеры и второй – как-то по дороге на Кавказ. Тогда еще живы были родители, но сейчас их давно уже нет на белом свете, а поместье сдано двоюродным братом в аренду, частью которой Колесов и пользовался, благодаря регулярным переводам брата. Вот и получалось, что возвращаться ему предстояло в края, о которых он имел уже довольно смутные воспоминания.
Как бы понимая переживания полковника комендант, будучи моложе годами и находясь в меньших чинах, тактично помолчал, а затем осторожно проинформировал
–Василий Андреевич, послезавтра случится оказия – отправляем в Хабаровку пустой обоз. Не соблаговолите ли возглавить, хотя уже и не являетесь состоящим на воинской службе.
Колесов какое-то время еще смотрел в окно, находясь во власти своих дум, потом повернулся:
– Ну что ж, раз такое дело, и оказия подвернулась, я согласен и прошу господ офицеров посетить мой дом завтра часа в три пополудни для прощания.
– Непременно будем все, господин полковник! – отрапортовал комендант.
Берегом залива Колесов направился домой – небольшую избу, срубленную солдатами – плотниками недалеко от берега, на возвышенности, дабы избежать подтоплений, которые здесь случались довольно часто и являлись следствием почти моментального вспучивания во время дождей реки Раздольной и других мелких ручьев и речушек, впадающих в залив Петра Великого.
Залив, где находилась бухта Золотой Рог, когда-то открытый англичанином Лаперузом (хотя туземцы, населяющие берега залива, утверждали, что задолго до прихода английского корабля здесь появлялись бородатые казаки-землепроходцы) и названный им залив королевы Виктории вскоре был переименован и получил имя первого русского императора.
Владивосток только начинался: там, сям