енничество. Начальство вменило ему в обязанность сосредоточить свое внимание на тех случаях, которые грозили вызвать политические осложнения или в которых оказывались замешанными видные в обществе персоны. Здесь требовались особая быстрота и эффективность действий, чтобы избежать нежелательной реакции в правительственных кругах.
Вызов в трущобы Уайтчепела для осмотра трупа убитой проститутки, полученный им в два часа ночи, еще ждет своего ответа, думал Питт.
Посланный за ним полицейский с бледным лицом так ничего ему толком не объяснил, пока они тряслись в кебе по нешироким, мощенным булыжником улицам спящего города. По мере того как они приближались к месту происшествия в восточной части Лондона, улицы становились все у́же, а задымленность воздуха – все сильнее. Резкий запах речной гнили напоминал о близости Темзы.
Кеб наконец остановился на Олд-Монтегю-стрит: там, где начинался переулок Пентекост-элли, заканчивающийся тупиком. Свет одинокого фонаря на углу плохо освещал их путь пешком. Полицейский, подняв повыше сигнальную лампу, осторожно провел Питта мимо груд мусора и спящих на тротуаре бродяг к скрипучим ступеням крыльца и грязной двери многоквартирного дома, а затем по коридору в комнату, где ждал его инспектор Юарт. Из глубины коридора доносился испуганный плач, в котором уже звучали истерические нотки.
Наслышанный ранее о служебной репутации инспектора, Томас теперь не сомневался в том, что его ночной вызов – не случайность, да и срочность, с которой этот вызов был сделан, настораживала. Едва ли Юарт добровольно отказался бы от начатого дела и передал его другому офицеру полиции, особенно такому, как Питт, кто достиг высокого ранга начальника всего лишь потому, что прошел этот путь, начав с простого констебля. Совсем недавно Томас был в том же ранге, что и Юарт, который, как и многие в полиции, считал, что пост начальника полицейского участка может занимать лишь тот, кто достоин этого по рождению. Например, такая личность, как Мика Драммонд, предшественник Питта, человек состоятельный и прошедший войну.
Суперинтендант посмотрел на убитую. Она была молода, хотя определить точный возраст проститутки обычно трудно. Жизнь у них нелегкая и нередко короткая. Но, насколько Питту удалось разглядеть благодаря разорванному на груди девушки платью, на коже у нее не было пагубных следов пьянства и болезней. Обнаженные ноги убитой под сбившимися юбками были упругими и молодыми. Левая рука привязана чулком к изголовью кровати, чуть повыше локтя ее перетягивала дамская подвязка с ярко-голубой шелковой розочкой. Из второго чулка сделана петля, затянутая на шее девушки так туго, что глубоко врезалась в кожу. Торс задушенной и постель почему-то залиты водой.
Из коридора продолжал доноситься плач, но теперь он звучал тише. Слышались голоса и чьи-то быстрые легкие шаги.
Питт окинул взглядом комнату. К его удивлению, она оказалась довольно уютной. Обои, правда, были старыми, местами выцветшими и в пятнах сырости, но рисунок на них сохранился. В небольшом камине серела кучка свежей золы. Видимо, камин служил скорее украшением, чем источником тепла. На единственном кресле с ярко-красной обивкой лежала вышитая подушка, а пол перед камином покрывал плетенный из лоскутьев коврик. Полочку над ним украшала салфетка с вышивкой, комод для одежды и белья из полированного дерева сверкал начищенными медными ручками. На деревянной подставке умывальника стоял таз и кувшин для умывания.
На полу у кровати Томас заметил пару высоких черных ботинок со шнуровкой. Они не стояли рядом, как обычно ставят обувь, а лежали друг на друге, причем голенище правого ботинка было пришнуровано к голенищу левого. Рядом валялся крючок, говоривший о том, что кто-то сделал все это намеренно. Нелепая и извращенная проделка…
Суперинтендант шумно вздохнул. Отвратительное, зловещее убийство, но это не могло быть причиной, по которой инспектор Юарт вызвал его сюда. Проституция – опасный способ зарабатывать на жизнь. Здесь убийства не редкость, и они, как правило, не имеют отношения к скандалам ни в высшем свете, ни в других слоях общества.
Томас повернулся и посмотрел на оставшееся в тени лицо Юарта, но при слабом свете полицейского фонаря, освещавшего комнату, не смог ничего прочесть в глазах своего коллеги.
– Доказательства, – как бы предупреждая его вопрос, коротко сказал инспектор. – Их достаточно.
– О чем они нам говорят? – Несмотря на теплую августовскую ночь, Питта пронял озноб.
– О джентльмене, – не задумываясь, ответил его собеседник. – К тому же из весьма влиятельной семьи.
Странно, но это почти не удивило Томаса. Он подозревал нечто подобное, бессмысленное и жестокое, чему нельзя будет найти разумного объяснения. Он даже не спросил, почему Юарт в этом так уверен. Следует прежде самому ознакомиться с доказательствами, а потом делать выводы.
В коридоре послышался шум, заскрипели половицы, и в дверях возник человек.
На вид он был лет на двадцать моложе Питта. Томас подумал, что ему, должно быть, не больше тридцати. У него была свежая кожа, широко посаженные карие глаза, тонкие черты лица и нос с горбинкой. На таком лице хотелось бы видеть