так что эта часть звучала правдиво. Услышав, как захлопнулась дверь в квартиру, он бросился к окну и принялся наблюдать за парковкой – родители сели в машину и выехали на дорогу.
– Идем, Логан. Хватит трусить, выходи и перекуси со мной.
Он понимал, что ей верить нельзя. За четыре месяца жизни вместе он ее раскусил. Тия была обманщицей: рядом с родителями она вела себя как послушный ангелочек, а стоило им отвернуться, и она превращалась в злыдню – щипалась, толкалась, отнимала его вещи и дразнилась. Она знала, что ей все сойдет с рук, ведь он ничего не скажет.
Не произнесет ни слова.
Каждая клеточка его тела вопила о том, что Тие доверять нельзя, но пакет с зефиром в ее руке находился слишком близко. Так и манил. У Логана от одной мысли о зефире рот наполнился слюной. Он представлял, какой тягучей и вкусной покажется сладость после долгого голодания.
– Хочешь? – Тиа протянула пакет, чтобы выманить его, и отступила на два шага.
Логан понимал: если отец узнает, что он выходил из комнаты, ему несдобровать, но как папа об этом узнает, если Логан вернется в спальню до возвращения их родителей?
Разве навредит всего одна зефирка и стакан воды, чтобы ее запить? Он глубоко вдохнул, прежде чем сделать шаг за порог, и последовал за Тией. Недавно на его левом ботинке отклеилась резиновая подошва, и ее пришлось примотать скотчем, отчего шаги по голому полу звучали по-разному. Шаг. Шлеп. Шаг. Шлеп. Логан вообразил, будто он пират с деревянной ногой, который пересекает палубу корабля, чтобы добыть зефирные сокровища. Логан громко расхохотался бы, вот только он больше ничего не делал громко.
Они дошли до кухни. В тот момент Тия вела себя мило: налила им обоим по стакану молока, достала две тарелки и поделила зефир пополам. Вставила диск в дисковод, и помещение заполнил голос Кита Урбана. Логан поражался ее смелости. Как она объяснит родителям, почему зефира вдруг стало меньше? В голове раздался тревожный звоночек, но, как только Логан начал есть, остановиться уже не мог. Молоко оказалось сливочным и приятным, а от зефира вкусовые рецепторы впали от наслаждения в экстаз.
– Вкусно, да? – спросила Тия, закидывая одну зефирку в рот.
Все в Тие отличалось округлостью: глаза, лицо, тело и ее растрепанные кудряшки. Им обоим в этом году исполнилось девять лет, однако девочка опережала Логана по росту и была его полной противоположностью. Ее загорелая кожа в противовес его бледной. Ее блестящие черные локоны и его тонкие каштановые волосы, завивавшиеся на макушке. Бабушка Нэн называла их вихрами и водила по ним пальцами так, словно делала нечто особенное. Логан был высоким и худым, а Тия – пухлой, почти толстой, только она ни капли не смущалась своего выпирающего живота. Тия источала уверенность. Она шумела, дерзила и ходила по квартире, танцуя и напевая песни. Логан же понимал, что стоит ему чуть раскрыться, и мир поторопится сбить его с ног. Поэтому он помалкивал и пытался не привлекать внимания. Так было куда безопаснее.
Логан поглощал одну зефирку за другой и после каждой уверял себя, что это последняя, но не находил сил остановиться. Болезненный узел, сковывавший пустовавший желудок, стал ослабляться, и на мальчика накатило облегчение. Как же это приятно.
– Так и знала, что тебе понравится, – проговорила Тия, буравя Логана взглядом. – Я запомнила, что ты обожаешь зефир, и подумала, что к этому времени уже проголодаешься. – Он и правда обожал зефир. Когда они вдвоем навещали бабушку Нэн, то жарили его на костре за домом. Тия и Логан вечно пачкали пальцы, и после него оставалось много крошек, но бабушка никогда не ругалась.
Тия, взяв свои тарелку и стакан, направилась к раковине. Включила кран, ополоснула посуду и поставила ее в сушилку. В раковине громоздилась гора немытой посуды. Тия и ее мать не пеклись о чистоте, а его отца это, похоже, не волновало. Логан тоже старался не придавать этому значения, но у него не получалось. Бардак в квартире не давал ему покоя. Сваленные в кучу письма и журналы. Липкие пятна на полу. Волосы в сливе в ванной. Гадость. Вот его мать всегда наводила уют.
Логан продолжал есть зефир, но уже чуть медленнее, потому что начало приходить чувство насыщения. Тия подбежала к CD-проигрывателю, добавила громкости и стала танцевать под звуки любимой мелодии бабушки, пытаясь вызвать у Логана улыбку.
Музыка играла настолько громко, что он не услышал, как их родители вернулись. Все предупреждающие знаки: шаги в коридоре, поворот ручки и скрип открываемой двери – затерялись в созданном шуме. Логан был застигнут врасплох, потому что с их ухода прошло не больше пятнадцати минут, а Тия сказала, что они не вернутся минимум час. Тут раздался грозный голос отца:
– Что здесь происходит?! – У Логана перехватило дыхание. Он застыл, как всегда с ним случалось, а вот у Тии проблем с речью не возникло.
– Я говорила ему, что не надо этого делать, – оправдывалась она, качая головой так, что пружинили кудряшки. – Я просила его оставаться в комнате, ведь иначе его ждет наказание, но он не слушался. Он пришел сюда, выпил все молоко и открыл новенький пакет зефира. А потом включил этот ужасный диск. Наверное, нашел его в мусорке,