уму:
Не сознавая всеобщих законов, народ
Часто куёт себе счастье наоборот.
Нынче несладко приходится нашей державе,
А я хочу, чтоб мы счастье своё удержали,
И чтобы люди во всех регионах Земли
Нас уважать за развитие наше могли.
Вряд ли один помогу я тут очень уж крепко,
Но ведь и мышка нужна, чтобы вытащить репку.
Не добываю я нефть, не валю я тайгу,
А вот сознание наше улучшить могу.
Стих привлекая на службу делам философии,
Не задавал я в поэзии цели высокие,
Лишь об одном я при этой работе мечтал:
Чтоб каждый понял и главное каждый узнал.
Мысли записывал коротко, просто и кучно,
И обещаю: читать тебе будет не скучно.
I. Введение
Цель философии – самое общее знание
И углублённое сути вещей понимание.
Функции две у неё основных: построение методологии,
То есть познания истины ищет пути она строгие;
И разработка конструкций мировоззрения,
То есть на мир и людей обобщённого мыслью воззрения.
Есть соответственно две основные проблемы,
И в философии с ними столкнёмся везде мы.
Первая: может ли быть абсолют – нечто очень на свете особое;
Ну а вторую зовут «основной вопрос философии».
Чтоб осознали проблемы те общие проще мы,
Надо привлечь и понятия самые общие.
Главные здесь – бытие и его отрицание,
И становленье меж ними – обоих обмен и мерцание.
Тут понимать бытие надо просто как существование!
Кто добавляет значение «всё, что вокруг существует»,
Сильно напутать в познании мира рискует.
Места тогда не останется вовсе небытию,
И сможет всякий подсунуть в науку нелепость свою.
Нет вокруг нас ничего беспредельного вроде,
К небытию всё причастно, согласно природе.
Правда, и разница в этом бывает огромная:
Есть океан, есть и малая капелька скромная;
Есть индивиды конечной природы отдельные,
Есть также виды и роды, почти беспредельные.
Ближе стоит океан или род к бытия полноте,
Ближе ещё – олимпийские боги, в античной мечте;
Только ведь каждый из них всё равно ограниченный, частный.
Но, может, есть и предмет, вовсе к небытию не причастный?..
Должен он всё обнимать, должен он господином быть людям!
Принято этот предмет называть абсолютом.
Кто признаёт абсолют (неизвестный, конечно, для физики),
Тех называют философов метафизики.
Кто видит в мире одни лишь мерцанья игристые,
Тех называют философов релятивистами.
В свете науки, узки эти взгляды до скуки;
Но философия масс не дозрела ещё до науки,
Многим роднее как раз эти скучные муки.
В мире действительном нет самого абсолюта,
Но не случайно и кажется, есть он как будто.
Ведь постоянство и сходное всюду встречается,
В этом всеобщая связь всех вещей проявляется.
Вещи своими чертами друг друга снабжают,
И, размножаясь, подобных себе порождают,
И выделяются часто из одного,
Вместе наследуя общее от него.
Общее тоже не вечно, ход времени всё размывает. –
Этот научный подход диалектикой называют.
Стили мышления тем же решеньям подобны.
По метафизике, вещи для нас неизменны и дробны,
Ибо их связь и судьбу задаёт абсолют,
Коего наши науки не познают.
Всё-таки в частных науках, где правит анализ,
Эти идеи с успехами применялись.
Для диалектики мир есть единство в борьбе и открытие,
Тел и явлений природная связь и развитие.
В общих науках, в истории это существенно,
И диалектику там применять нам естественно.
Ну а в самой философии без диалектики
Бьются и лучшие мыслью как эпилептики,
Иль сокрушаются вечно над жизнью как нытики,
Или становятся просто рабами политики.
Релятивист видит вещи неуловимо текучими,
Дескать, они лишь в уме обобщаются сорными кучами;
Значит, идеи науки – всего лишь условности,
Не