ступеньки! – прогремел голос, идущего впереди нас. Зан Захрай спотыкалась и гремела старыми костями, которые заставляли ее падать на колени. Путь по бесконечной пустоши, пустынному зною и песчаным тропам дался ей с трудом. Ее ноги все еще были синими, а сморщенные расширенные вены тянулись до самых бедер.
Мне стало больно от ее жалобного вида, когда солдаты, смеясь, потянули ее за платок и потащили вверх по лестнице. Так мы не относились даже к животным.
Обычно я хорошо говорила. Была остра на язык, как и мой отец. Он художник слова. Всегда знал, что сказать. Но в этот момент я не могла подобрать нужных фраз…
Поэтому молча наблюдала, как медленно расступался туман и перед нами предстали огромные ворота. Вероятно, это и был вход в замок. Ворота, оснащенные шестеренками, которые двигались как по волшебству, когда мы остановились перед ними. Звук был оглушительным.
За воротами стояла беспросветная тьма.
Как только мы переступили порог, они с громким скрипом вновь закрылись.
Хэймиш крепко схватил меня за плечо и толкнул в неизвестность. Я почувствовала его запах. Он был резким, напоминающим мне зверобой, который Зан Захрай кидала в костер, когда ночи становились холодными.
– Забери ее с собой, – сказал он, когда другая маленькая рука схватила меня. В темноте я не могла увидеть, кому она принадлежала. Она ощущалась мягче, что порождало больше вопросов.
– Наш король не должен видеть ее такой. Остальных отвести в темницу! – крикнул он из-за моего плеча. Два солдата грубо потащили за собой Элиа и Зан Захрай.
– Нет! – закричала я, когда бестелесная маленькая рука потянула меня, но ее прикосновения были при этом осторожными. Я не могла оставить их одних. Не здесь.
– Если продолжишь сопротивляться, мы отрежем им языки здесь и сейчас. Поняла? Скоро увидимся…
Он толкнул меня. Я плакала внутри, не издавая ни звука, слепо шла по темноте, пока не увидела в конце коридора горящие свечи. Впереди меня шла хрупкая женщина. Свет свечи озарил ее очертания. Ее формы напомнили мне картины Амы. Красные и желтые линии. Тонкие ткани обвивали ее маленькую фигуру. Она не повернулась ко мне, когда свернула в следующий коридор и пошла дальше. Ни разу не обернулась на издаваемые мною сдавленные звуки.
В следующем коридоре горело больше факелов. Они освещали висящие на стенах портреты предков королевской семьи, которые тянулись вверх так высоко, что не было видно потолка. Если бы я вновь обрела голос, он отозвался бы от них бесконечным эхом.
На высоких стенах висели длинные гобелены, похожие на реки крови, стекающие на зеркальный пол. Прямо перед тем, как мы свернули в следующий коридор, я заглянула в глаза человека, который смотрел на меня из золотой рамы. Его светлые глаза были едва различимы в мерцающем свете, но все же я ощутила в них грусть. Темные волосы собраны на затылке. Губы сжаты в одну линию, а на его коленях – Медный город в виде золотого шара, который он держал в руках. Ниспадающие ткани отбрасывали