яркой вспышкой и на миг ослепила Женю. Сила убеждения была настолько сильной, что смогла взять храбрость за горло и сомкнуть на нём пальцы. В этих словах звучала правда.
А если я погибну?
Нет, такого просто не может быть. Хватит думать об этом, хватит! Женя слышал, как наверху кричит ребёнок, и крик его стал лучшим топливом для уставших мышц. На третьем этаже одну из дверей сорвали с петель, но и это не помогло людям выбраться из квартиры – вся семья лежала у порога, друг на друге, пылая как огромный факел. Подбегая к четвёртому этажу, Женя понял (понял инстинктивно, он доверился только инстинктам), что точно потеряет сознание, если не ускориться. Он на ходу снял футболку и повязал её на лице, оставив открытыми лишь глаза. Ладонью прижал к носу ткань, надеясь, что всё сделал правильно, ведь прогулял почти все уроки ОБЖ.
На четвёртом этаже крик усилился, и это было хорошо – раз кричит, значит жива. Женя подбежал к квартире, в которой сгорала маленькая девочка…
…и остановился.
Если раньше страх сжимал руками горло, то сейчас на сердце легли его ледяные пальцы. Всё вокруг стало таким ярким, что пугало своей контрастностью, будто всё на свете истошно кричало. Ноги отказывались подчиняться глупости своего хозяина и крепко вцепились в пол. Руки опустились. Плечи поникли. Веки потяжелели.
Женя стоял перед дверным проёмом, объятым пламенем. Казалось, именно так выглядит проход в ад, и он находится здесь, на четвёртом этаже жилого дома, стоит лишь шагнуть вперёд и добро пожаловать в Преисподнюю! Здесь сгорают даже святые!
Женя двинулся вперёд, но из квартиры тут же вырвался огонь, чуть не облизнув его кожу. Языки пламени прошлись в паре сантиметров от глаз. Квартира не хотела впускать его, нет. Она выплёвывала огонь, как бы предупреждая, что внутрь лучше не заходить. Дверной проём превратился в огромную пасть, а зубы заменяли лепестки пламени. Только сунься, дружок, и мы тебя сожрём.
Сердце пыталось выпрыгнуть из горла, билось в нём в бешеном припадке, и всё тело желало развернуться, рвануть прочь и убежать от этого жара, оставив девчонку умирать!
У тебя есть Катя, придурок! У ТЕБЯ ЕСТЬ КАТЯ!
Она выкрикивала его имя, перебегая улицу. Выкрикивала так, будто он сейчас умрёт. Прогремел выстрел, но Катя всё ещё продолжала кричать, даже не думая затихать.
Ещё не поздно передумать.
Да, ещё не поздно. По правое плечо в парадную, через открытое окно, врывался ветер. Можно было выбежать на улицу точно таким же путём, каким Женя и зашёл. А впереди свою пасть разинула квартира, которая только и ждала, когда же она обглодает глупого-глупого смельчака. Огонь тянулся к Жене, огонь звал Женю, теперь огонь улыбался Жене.
И игнорируя Катины крики, он вошёл в Преисподнюю, чувствуя, как она радуется.
Он двигался уверенно, не торопясь и не замедляясь, будто проделывал подобное сотый раз, зная всё на зубок.
Женя слышал шёпот огня, а потому избегал соприкосновения с ним, хотя тот так и лез целоваться. Сейчас наконец