к подчинённым, подбадривал их шутками и затейливыми поговорками. Оценив созданный усилиями Петренко уют и комфорт, он стал больше времени проводить в отделе, сюда же плавно переместилось и его бытовое пьянство. В холодильнике всегда лежала початая бутылка хорошей водки, а также кусок колбасы, сыр, консервы – всё то, чем закусывают на скорую руку. Затем к его ежедневным «накатам» присоединились секретарь и Брагин.
Через пару недель после передачи материалов в прокуратуру в отделе появился и сам прокурор. Молодой холеный полковник с надменным лицом прикатил на новеньком внедорожнике. Небрежно бросив его на служебной стоянке, занял два парковочных места. В течение часа он сосредоточенно изучал дело по Петренко, периодически делая какие-то записи на своём ноутбуке. Затем многозначительно произнёс:
– Ну, что я могу сказать… Интересно, конечно всё, думаю, уголовное дело мы возбудим. Мне нужно переговорить с начальником следственного отдела, обсудить кое-какие детали, я тут пометил себе. Да, материалы весьма интересные!
Фёдоров, с утра опрокинувший в себя рюмаху, не скрывая радости, предложил выпить за успешную реализацию материалов. Прокурор не отказался, и уже через три часа спал за столом среди сигаретных бычков, пустых бутылок и тарелок с заветренной закуской.
В восьмом часу вечера оперсостав разошёлся по домам. Соколов, договорившись о встрече с источником информации, спешил в назначенное место. Мысли о реализации дела Петренко отвлекали его от предстоящей беседы с агентом. Он понимал, что сделал всё от него зависящее, и теперь остаётся только ждать и надеяться на успех, который, по убеждению Брагина, почему-то был маловероятен.
Сергей шёл по вечернему городку, наслаждаясь прохладой, свежим воздухом, запахом скошенной травы, прислушиваясь к лёгкому шелесту листвы. По улицам в сторону гаражной зоны неспеша катились редкие машины. Со стороны «Усталого воина» доносились пьяные выкрики местной молодёжи.
Подходя к явочной квартире, Соколов привычно сосредоточился и осмотрелся по сторонам, вскользь глянул на окна ближайших домов. Сердце учащённо колотилось. В маленькой воинской части его уже знала каждая собака, и сейчас казалось, что за всеми его передвижениями городок следит в четыре глаза. Он отогнал от себя нелепые мысли и уверенно вошёл в подъезд, нащупывая в кармане ключ от квартиры. Поднявшись на третий этаж, бесшумно вставил его в замочную скважину и открыл дверь.
В квартире его уже ожидал единственный её житель – пенсионер Седов Василий Кондратьевич. Бывший офицер, подполковник в отставке, он уже не один год ожидал сертификат на квартиру, а сейчас подрабатывал водителем в автобазе и по вечерам попивал пивко в кресле перед телевизором, там же и засыпал. Дети его давно выросли и разъехались кто куда, жена лет семь назад обрела новую любовь и переехала в другую воинскую часть с новым мужем. Кондратьич, как он просил его называть, был завербован ещё при КГБ в качестве