Невероятные приключения Кракозая, его друзей и одной маленькой, но очень храброй принцессы.
ожные вести. Похоже, опасность грозила всему созиданию. Запах разрушения был едва уловимый, почти не слышный. К тому же, во Вселенной постоянно что-то рождалось и умирало. И все-таки, подобные мыслетрясения случались крайне редко, только в том случае, когда кто-нибудь вмешивался в установленный порядок и нарушал законы предначального, волшебного замысла. Надо было срочно лететь навстречу этому ветру.
Именно там, в той стороне, откуда явились эти тревожные вести, на краю Млечного пути, было утеряно нечто важное, то, что было ценнее всего на свете, для Великой космической птицы Зу. И она подолгу кружила над звездным ковром, высматривая пропажу.
Времени оставалось мало. Космическая птица Зу подкинула птенцам еще астероидов и ванильных комет, поцеловала их на прощание, и расправив крылья, взмыла в фиолетовое небо своей родной планеты. Птенцы грустно смотрели на Маму и что-то пищали ей в след, пока она не растаяла, величаво удаляясь в первых лучах рассвета.
Глава 1
«В которой, Волшебник знакомится с королем Пентюлькой, а Верёвочник ошибается в первый раз»
Волшебник ехал в поезде. Мимо проносились, сливаясь в одну разноцветную ленту, дома, деревья, реки, холмы, коровы снова деревья, превращаясь уже в нескончаемый, дремучий лес.
Вместе с ним, ехали все его мысли, сказки, их герои и героини, все миры и вселенные, уже сочиненные и только рождающиеся. Волшебник еще не знал, кого выпустит наружу. Новая история только зарождалась, неясными вспышками, какими-то размытыми картинками и звуками.
–Интересно, думал Волшебник, о ком же она будет? Может о маленькой девочке напротив, уснувшей над раскрытой книжкой? Или про отважного путешественника?! А может… Взгляд его задержался на полке с дорожными сумками. Там явно кто-то был. Что-то блестящее промелькнуло между чемоданами, и опять стало тихо.
–Ага, обрадовался Волшебник, кто-то уже выбрался! Интересно, кто? Может, показалось? Волшебник сделал вид, что смотрит в окно. Но угловым зрением, наблюдал за тем, что твориться по ту сторону прохода.
Да-да! Именно угловым! Этому полезному способу зрения он научился у одной старой Малатисты, когда искал магнитных жучков, камботэев, у подножия зеркальных гор. Малатисты, обладают невероятным зрением. И видят практически все вокруг, даже прошлое и будущее. В прежние времена они приглядывали за Землей. И если, например, какой-нибудь гипотетический хулиганозавр замышлял какую-то пакость, сразу посылали Грозликам-стражам небес секретную мигулю. Такое, многозначительное подмигивание, из которого становилось ясно, что и где происходит. Грозлики тут же прилетали и долго смотрели на шалопая таким строгим взглядом, что он тут же брал себя в лапы и успокаивался. Помимо углового зрения, когда надо смотреть только краешком глаза, и тогда взгляд, отражаясь от изгибов и неровностей летит во все стороны, Малатисты, владели еще круговым зрением, подзатылочным, лыжно-скользящим, про-зрением, взглядом лампочного кота, меняющим освещение в любой точке, куда вы смотрите, и многими другими, поглядушами. Как они сами их называли.
Наконец увидел обладателя загадочной тени. Крошечный человечек, думая, что остается незамеченным, пробирался все ближе и ближе к маленькому столику у окошка. Его целью явно был пакетик с печеньем рядом с уснувшей за книжкой девочкой, догадался Волшебник! Теперь, он мог разглядеть человечка как следует. Худой, небритый, в полосатом свитере и мятой шапке. А когда тот достал из-за пояса удивительно красивую веревку серебряного цвета, все сомнения отпали. Верёвочник! Эти маленькие хитрые проныры сновали повсюду и таскали всякие мелочи, что бы поиграть, или попробовать на вкус. Но жили они в теплых странах, и так далеко на север не забирались. Как же он здесь оказался, и зачем? Неужели в жарких краях Художника закончилось печенье? Ну конечно Художник! Только он мог выпустить веревочка и начать новую сказку! Волшебник сам научил его недавно этому искусству -правда, друзья договорились, что он пока не будет делать это в одиночку.
Тем временем человечек совсем осмелел. Он уже находился прямо над печеньем и стал потихоньку разматывать свою веревку, медленно опуская ее вниз. На ее кончике было что-то вроде присоски с пальцами. Вообще эти серебристые шнуры были удивительным изобретением верёвочников. Они могли становиться твердыми, превращаясь в длинную, крепкую перекладину, или мгновенно сворачиваться в крошечный моточек. И даже раздуваться изнутри, становясь довольно удобной крышей на случай непогоды или колбасой для морского водоплаванья. И сейчас эта чудо-веревка находилась в какой-нибудь паре сантиметров от пакетика с печеньем.
– Ай-яй-яй! Подумал Волшебник. Как нехорошо! Поезд качнулся, и то-ли случайно перепутав, то-ли это и было целью маленького воришки, но присоска на конце его серебристой верёвки, миновав печенье, ухватилась за книжку и начала медленно тянуть ее наверх.
От удивления Волшебник даже забыл об угловом зрении и во все глаза уставился на веревочника. Почувствовав на себе пристальный взгляд, веревочник обернулся и встретился глазами с Волшебником. Одну секунду они смотрели друг на друга. Поезд вновь дернулся и пойманный врасплох воришка от неожиданности выпустил свою добычу. Верёвочник