муфту салфеткой, загадочный мастер зажал ее ключом и слегка отвернул против часовой стрелки. Проржавевшая резьба сопротивлялась, но ключ был неумолим.
Завершив свое преступное дело, тать прихватил салфетку, не заметив, что она порвалась в месте зажима, вернулся к запорному вентилю и открыл его. Уже через секунду его слух уловил свист вырвавшейся водяной струи.
Мужчина взбежал по ступенькам, осторожно выглянул на улицу. Молчаливая ночь окутала туманом преступника, приняла и благословила.
… В ушах Петровского звучала оратория Генделя: «Аллилуйя! Аллилуйя! Аллилуйя!»
Потоп развязал руки Маслакову, в дом отдыха косяком повалили проверяющие.
Защитники крепости выбросили белый флаг. И вспомнили о своем спасителе – о Валерии Петровском.
– Голубчик, – жалобно прохныкал в трубку Соломончик, – не знаю, что делать. У нас подвал затопило. Тут же воронье это слетелось: Роспотребнадзор, МЧС, налоговая и трудовая инспекция. Предписание выдали закрыть дом отдыха на ремонт. Прокурор сроком грозит. У вас же связи в администрации, может быть, вы как-нибудь уладите эту проблему?
Петровский выдержал паузу.
– Попробую, Соломон Моисеевич, – со вздохом изрек он, – но ничего не обещаю.
Уже на следующий день Соломончику была скормлена байка про «конфликт интересов» и «противодействие коррупции».
Запуганный малопонятными идиомами, Соломончик готов был без боя сдать скопом всю матчасть с креслом директора в придачу, только бы не оказаться за решеткой вместо заслуженной пенсии.
– И что же делать? – спросил он с дрожью в голосе.
– Собирайте-ка учредителей, Соломон Моисеевич, – покровительственным тоном велел Валерий.
Мафусаил оперативно всех собрал, явился даже представитель администрации, акула юриспруденции некто Беленький.
Петровский прибыл последним.
Кивнул Брусенской и с независимым видом принялся рыться в портфеле. Адреналин гулял в крови, Валерию сейчас сам черт был не брат.
Начал Валерий от печки:
– Коллеги, дому отдыха предстоит ремонт. Нам нужно утвердить смету расходов.
Увидев цифру, Соломончик снял очки и беспомощно оглянулся на Брусенскую. С этой стороны помощи ждать не приходилось: Александра смотрела на Петровского с обожанием, смысл происходящего ускользал от нее.
– Сегодня утвердим смету, завтра завезем материалы и послезавтра приступим к ремонту. Чем скорее начнем, тем скорее откроем филиал.
– А что будет с коллективом во время ремонта? – Евдокия Степановна оторвала глаза от протокола – на собраниях учредителей она секретарствовала.
Мысленно Петровский обозвал пожилую женщину «старой каргой».
– Коллектив отправится в отпуск без содержания.
Ручка, зажатая в пальцах Евдокии Степановны, выскользнула.
– В отпуск? Надолго?
Атмосфера накалялась.
– Думаю, на полгода.
Александра вынырнула из грез. Взгляд ее прояснился.