й совестью смейтесь господа, смех – это минуты счастья, которые продлевают вашу жизнь!
Ровно в полдень, по столичному времени, в аэропорт прибыл «борт» с острова любви и морского тёплого воздуха. В числе прочих пассажиров лайнер доставил с Кипра, в целости и сохранности, стройного и доброжелательного человека, который чувствовал себя в полной безопасности. Вы спросите почему? Потому что злой человек никогда не может чувствовать себя в полной безопасности. Этот молодой человек был сыном и точной копией Великого Комбинатора. Звали его Оскар Остапович Иванов-Бендер. Этот день был его золотой монетой, с которой он спешил на базар жизни!
В отличии от своего отца Остапа-Сулеймана-Берта-Мария Бендер – сына турецко-поданного, необычайная живость которого, без финансовой поддержки тени предков, на первом этапе жизни привела в Старгород, без носков, ключа от квартиры, где деньги лежат, а затем «унесла в места не столь отдалённые», для освоения «смежных профессий», у Оскара Остаповича Иванова-Бендер «за плечами» были «корочки об высшем образовании», служебный паспорт Великой страны, чековая книжка банка «OF CYRUS» на внушительную сумму в зелёной валюте и документы на собственную фирму «Yominco trade ltd.» Всё это пока «молча отдыхало» в его портфеле, который ещё не так давно успешно перемещал изделия типа «Фаберже», знающих «Тайну Великого Комбинатора и зигзаги любви».
– Вот что такое своевременная поддержка «штанов»! Да, … каждый кузнец своего счастья, но многое зависит от заготовки! Немного раскручусь и поставлю ЕМУ памятник при жизни. Жаль, что он не вовремя приболел и нам не удалось встретиться, но, как говорят мудрецы, «не смотрите в зад» – всё ещё впереди. Да, он мой отец и Великий Комбинатор, которым сейчас горжусь и не только я один! Надо постараться быть достойным его! Я пока не Великий, но сын Великого Комбинатора, – закрыв глаза констатировал Иванов-Бендер, пока самолет подруливал к зданию аэропорта…
И вдруг Оскар вспомнил о ТОЙ, которую неожиданно встретил, как подарок судьбы, там … на Кипре, когда он с новым знакомым Борисом (ударение на первое «О») Фунтиком из Югославии, посетил театр эстрады, под Лимасолом…
Там всё было как-то по-домашнему и достаточно развлекательно. Они разместились поближе к сцене. Над сценой летали молоденькие девушки с букетами цветов, изредка озаряемые разноцветными лучами прожекторов. На сцену выходили певицы и певцы в разноцветных нарядах, приглашённые из разных стран с приличными вокальными данными. Вдоль столиков ходили девушки с плетёными корзинами, предлагая напитки и цветы, но всё это почему-то не трогало душу Иванова.
– Смотри, смотри, – Борис толкнул Иванова-Бендер, – только что объявили, что сейчас будут петь артисты из России.
На сцену вышел как всегда элегантный Иосиф Кобзон. Заиграл оркестр и полилась мелодия:
«Вчера я встретил вас случайно
Об этом знали вы едва.
Следил за вами я всё время тайно,
Взгляд ваш туманила печаль…
Скажите почему нас с вами разлучили?
Зачем, зачем ушли вы от меня…»
В глубине души зазвучали давно забытые нежные человеческие струны…
– Какой глубокий смысл заложен в этих строках, – подумал Оскар.
Музыка смолкла. Ведущая объявила следующего исполнителя…
И вдруг его поразила необыкновенная красота девушки, вышедшей на сцену в длинном вечернем, средне-декольтированном бархатном чёрном платье: Глаза большие, прекрасный идеальный носик и лицо её, вобравшие лучшие молодые черты артисток Орловой, Ларионовой и Скобцевой, излучали невероятный Божественный Свет. Большая прядь густых тёмно-русых волос, плавно переходящих в шелковистый золотисто-светлый отлив, пышной волной лежала на её правой великолепной груди, лаская грациозную шею. Прекрасная гладкая кожа с лёгким оттенком летнего загара и едва заметным румянцем, подчёркивали эту волшебную красоту, волнующую его кровь. В душе стало твориться что-то доселе ему не ведомое. Оскара потянуло к ней как магнитом, но вдруг какое-то чувство неуверенности, неведомое ему ранее, останавливало его. Он с большим волнением стал вслушиваться в слова её бархатного волнующего голоса:
«В этот вечер в танце карнавала
Я руки твоей коснулся вдруг,
И внезапно искра пробежала
В пальцах наших встретившихся рук.
Где потом мы были, я не знаю,
Только губы помню в тишине,
Только те слова, что, убегая
На прощанье ты шепнула мне.
Если любишь – найди,
Если хочешь – приди,
Этот день не пройдёт без следа.
Но если ж нету любви,
Ты меня не зови,
Всё равно не найдёшь никогда…»
Сердце Оскара бешено билось в каком-то восторге и рвалось туда на сцену… Но волшебный и чарующий её голос продолжал его притягивать:
«И