ель, а возможность…
…– Мне одиноко, – сказала она.
…И они увидали: вдали, над горой,
Он стоял средь клубящейся мглы,
Беззаветный Дохляк —
Неизвестный Герой,
На уступе отвесной скалы…
ПРОЛОГ
– Ну, открывай ворота.
Под действием сервомоторов массивные створки трюма медленно распахнулись в пустоту. Автоматически отстрелились заправочные кабели, поочередно, все три. Будь в трюме воздух, вся эта процедура сопровождалась бы жутким скрипом, лязгом и грохотом. Но уже полчаса, как внутри трюма было то же, что и снаружи – вакуум, близкий к абсолютному, так что все произошло совершенно бесшумно. Без малейшего звука механические захваты, удерживающие десантный бот в трюмном чреве, разжались и отъехали в стороны.
– Ворота открыты. Давай, выводи свою арбу.
Коротко полыхнули огни вспомогательных двигателей – раз, другой – и стальная громада бота на удивление легко, но в то же время неторопливо, будто бы нехотя, поплыла вперед, покидая пределы планетолета. Через несколько минут оба они висели в Пространстве неподалеку друг от друга, словно некие фантастические, изготовленные из металла мать и порожденное ею дитя; и их не связывало ничего, хоть сколь-нибудь похожее на пуповину.
На экране наружного обзора он видел изображение десантного бота – тот напоминал короткий толстенький самолет с кургузыми крыльями. Картинка была четкой. На высоком белом хвостовом киле прекрасно виднелся трехцветный прямоугольник с узким полумесяцем и восьмиконечной звездой – флаг Родины. На кромках киля и крыльев алели габаритные огни. Смешно сказать, но они больше всего напоминали кончики сигарет, тлеющие во тьме.
– Отвалил, – прозвучало в наушниках.
– Скорректируйся.
На правом борту бота замелькали короткие яркие вспышки. Самолет-толстяк еще более отдалился от планетолета и теперь висел в Пространстве, накренившись, обратив к экрану срез кормы с широкими воронками дюз маршевого двигателя.
Не мигая, он смотрел на огромный экран. По одну сторону бота разверзлась бездна, звезд полна; с другой стороны виднелся сегмент черного круга – так выглядела ночная сторона юпитерианского спутника Ганимед, вблизи которого они и находились. Правее сегмента в Пространстве вырисовывался гигантский серп самого Юпитера. А ещё правее и где-то там, в кошмарной дали, горел ослепительно белый кружок Солнца. Маленький, чуть больше горошины.
– На стартовой позиции, – прозвучало в наушниках.
– Готовность? – спросил он.
– Полная.
– Тогда обратный отсчет, и— прошу.
Механически-бесстрастный голос компьютера начал:
– Десять… девять… восемь…
Он на секунду прикрыл глаза, открыл их и вновь уставился на экран. Десантный бот висел в бездне, окруженный крупными колыхающимися пузырями неиспользованного и стравленного топлива.
– …шесть, пять, четыре…
Он сильно подался вперед. Широкий пояс, прижимающий его к креслу, врезался в живот.
– три… два… один…
– Старт, – сказал он одними губами.
– Старт, – сказал компьютер миллисекундой позже.
Из дюз маршевого двигателя вырвалось пламя, принимая форму конуса. Алые габаритные огни на хвосте и крыльях помигали – в знак прощания – и погасли. Бот стал отдаляться в сторону черного сегмента. В наушниках послышался возбужденный возглас, чей-то смех, хрипловатый голос сказал: «Поехали!». Другой голос пошутил:
– Извини, что не взяли с собой.
– Ничего, – хмыкнул он. – Переживу.
– Не горюй, мы привезем тебе в подарок пару зелененьких человечков, – утешил тот же голос.
– Ладно, – сказал он сурово. – Не очень там резвитесь.
Бот отдалялся, быстро уменьшаясь в размерах. Сейчас ему предстояло выйти на радиус-орбиту вокруг Ганимеда, затем по суживающейся спирали приблизиться к его поверхности и совершить вертикальную посадку в намеченном районе. А потом, после выполнения исследовательской программы, бот должен был вертикально взлететь, выйти на орбиту Ганимеда и, проделав ряд необходимых маневров, вернуться в трюм корабля. Если все будет хорошо…
– Удачи вам, ребята, – сказал он. – Будьте постоянно на связи.
– Есть, – ответили ему. – Не скучай там.
– Удачи, – повторил он.
Удача была им всем крайне необходима. Но, как выяснилось очень скоро, она отвернулась от них, зараза…
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ВЕЧЕР
…Наушники не передали звука удара. Зато хорошо был слышен пронзительный свист, с которым из разгерметизированного