чем, – она погрустнела, – кому это теперь нужно?
– Какая уборка, Нина? Ты рехнулась?! Че ты несешь?.. кхе-кхе… мне к доктору надо, ты не видишь, что ли? Тут, кажись, все очень плохо.
Нина глотнула коньяк из бутылки, поморщилась и встала из-за стола.
– Вот откуда? Откуда, спрашивается, у Марины может быть дорогой коньяк? Водка там, самогон или простенькое винишко – это я понимаю, но бутылка «Бисквита», – она хохотнула с веселым изумлением, – это просто чудо, я…
– Ты спятила, что ли?! – собрав последние силы, крикнул Токарь. Его вновь засасывало в черную бездну беспамятства. Он встряхнул головой, сплюнул сгусток бордовой пенящейся крови и обессиленно откинулся головой на печку.
Нина умолкла. Она смотрела на Токаря глазами обиженного ребенка, на которого накричали ни за что ни про что суровые родители.
– У тебя крышка поехала? – слабо сказал Токарь. – Я, блять, кровью истекаю. У меня в животе две пули. Я могу кишки свои пальцем потрогать. Что с тобой, твою мать?!
– Я просто подумала, что тебя это тоже обрадует, поднимет настроение, – она поджала губы, стараясь не разреветься от обиды, – ну и ладно, – плюхнулась на диван, щелкнула пультом от телевизора и, нахмурившись, принялась беспрерывно листать каналы.
Токарь не верил своим глазам.
– Ты че делаешь? Ты… ты собираешься смотреть телик?
В ответ Нина фыркнула:
– Я с тобой не разговариваю.
«Она не играет, – в полном изумлении понял Токарь, – она действительно не в себе!»
Страх комом застрял в его горле.
Пролог
– Я прошу прощения, но в нашем ресторане не курят. Потушите, пожалуйста, сигарету.
– Да отдыхай. Мы тут вдвоем. Кому мешаем?
– И все же. Вам стоит потушить сигарету.
– Те делать больше не хуй? Заказ лучше прими. Две бутылки минералки – любой, холодной, и че-нить пожрать на твой выбор.
– Простите, но я вынужден позвать…
– Слышь, отъебись, олень, пока я тебе ебасос не разбил! И так башка трещит, еще и ты меня дрочить будешь?
– Винстон, ну его в жопу. Лучше потуши. За последние шесть лет много че поменялось. Ща ваще нигде курить нельзя. А у меня нет настроения пиздить охранника.
– Че за дерьмо?! Ладно, вот. Доволен? Теперь пиздуй за заказом. С ума, блять, сойти можно! На зоне и то свободы больше было. Токарь, есть че-нить от башки?
– Не-а.
– Отвык я от похмелья. Ладно. Короче, слушай. Ты помнишь Мишку-цыгана?
– Мишку, Мишку… Барыгу этого всесоюзного, что ли?
– Да.
– А то! Хе-хе. Этот гондон в свое время половину Подмосковья героином завалил. Почти все точки его были.
– Угу. Он в прошлом месяце тянул большую «коляску» в лагерь. «Пороха» могло бы хватить для того, чтоб вся зона неделю летела не просыхая.
– Ваша вода. Завтрак будет готов через пару минут.
– Исчезни… Так вот, не знаю, че там у него произошло – слил кто или сам очка пронес, только въебался наш Мишка с «порохом» этим. Прям оперку нашему и въебался.
– Это которому? Зорину, что ли?
– Да, братан, ему, родимому. Вот тоже сучонок, хе-хе, как еще до сих пор сам не сел. Ведь ни хера не боится! Думает, Бога за яйца поймал. В общем, Зорин, долго не думая, такую сумму цыгану заломил, что у бедолаги глаза на лоб полезли. Он давай объяснять Зорину, что нету у него столько денежек, а тот ни на рубль не уступает, говорит: если не хочешь, мол, по-хорошему, то я делу ход даю, и тогда пиздец тебе, «Пабло», десятка – это как минимум… Гл-гл-гл… А-а-а-х… Хорошо. Эй, длинный! Водички повтори.
– А сколько Зорин хотел-то?
– Я не знаю, но, думаю, ой как немало. Мишка ведь не из жадности рогом уперся. Видать, и вправду цифра для него неподъемная, а он – ты сам знаешь – далеко не бедный. Разумеется, Мишка мог плюнуть на все и слить, к хуям, Зорина фээсбэшникам – да и дело с концом: впаяли бы обоим по самые яйца.
– Ваш завтрак: омлет с…
– Хер ли ты все комментируешь? По-твоему, я бы не догадался, что это такое? Свободен.
– Да-а-а, Винстон, рискует оперок наш. Ва-банк прет. К пенсии, наверное, готовится.
– Не скажи. Зорин не дурак, даром что мент. Он прекрасно понимал, что́ и кому́ предлагал. Мишке пара месяцев до «звонка» оставалась. Ясно как день – жопу порвет, но найдет деньги. Понимал, что дело его труба, что бабки надо достать – кровь из носу, иначе запустит его Зорин в такую пиздорезку, какая ему только в кошмарах снилась. Сидеть будет до второго пришествия. Это если повезет.
– Ну а мы-то здесь при чем?
– А при том, кенток, что денег таких у цыгана попросту нет. Зато он знает, где их по-легкому взять можно. О чем и рассказал Зорину. А он – мне.
– Ну?
– Баранки гну. В эту субботу Мишка ждет большую партию герыча. Фуру с грузом будут встречать его люди на двести пятидесятом