здесь при чём? – продолжал выказывать недовольство Валериан, разжёвывая волокна «куриного» мяса, приготовленного в белом соусе.
– Ну-у, так ты представился земным псевдонимом «Валериан», значит Валерий. К тому же пилот, значит лётчик. Да потом ещё оказалось, что ты здесь легенда. Короче, по всем параметрам подходишь под Чкалова.
– У вас, местных Землян, у всех такая логика?
– Да нет. Каждый по-своему прикалывается.
– Что значит «прикалывается»?
– Ну-у, каждый по-своему смотрит на жизнь, кто в шутку, по приколу значит, а кто всерьёз. От того каждый по-своему в жизни поступает.
Валериан изучающе посмотрел на Антона. По его взгляду было видно – он стоит перед выбором и раздумывает, как поступить.
– Насколько я понял, прозвище «Чкалов» – это шутка такая, прикол по-вашему! – Валериан улыбнулся и протянул Антону руку.
На этот раз рукопожатие было настоящим и по-мужски крепким. Они пристально смотрели друг другу в глаза, пытаясь проникнуть взглядами до глубины души, до самого сердца, выискивая у другого ту частицу, которой не хватает у себя, и предлагая от себя то, чего не хватает другому. Раньше с Антоном такого не случалось. Может, для инопланетян это нормальный способ налаживания контакта? А может, таково свойство души у этого Валерия Чкалова? Возможно, умение проникать в души людей присуще всем открытым и дружелюбным людям? Хотя как сказать. Валериан-инопланетянин слыл замкнутым, и, если верить куратору Ивану, с ним ещё никто не находил общий язык. А может Иван как обычно врёт!
– Сильно тебя достаёт твой конвоир?
– Так он вроде и не конвоир вовсе. Его так-то куратором ко мне приставили.
– Это для земных агентов он куратор, а для тебя стажёра – конвоир, пока тебя в разряд агентов не перевели. Он ведь всегда с тобой рядом, даже когда ты далеко от него. И наверняка, он в курсе всех твоих мыслей.
– Ха! Насколько я понял, можно мыслить так, что мысли останутся при себе.
– Оно так. Особенно если ты мыслишь на своём земном языке. Наши ещё не научились читать мысли местных, если нет прямого контакта. Они ваши мысли просто складируют в накопители до лучших времён.
– Он что, слышит наш диалог?
– Не совсем. По крайней мере, без санкции ему запрещено слушать разговоры, кроме своего подопечного, то есть тебя. Раз ты общаешься со мной, а мои мысли закрыты первой степенью секретности, то на время беседы ему перекрыт доступ и к твоим мыслям. И вообще, здесь на Марсе у твоего конвоира меньше возможностей и полномочий, чем на Луне.
– Ты, Чкалов, молодец! Не опасаешься так открыто общаться со мной? Ведь ты меня не знаешь, может, я вовсе не друг вашей цивилизации.
– Ха, ха, ха! – расхохотался Валериан. – Во-первых, куда ты с этой базы денешься. Да тебе и с Луны в одиночку не выбраться. А во-вторых, с тех пор как я побывал в различных переделках, особенно в последней экспедиции, мне больше уже ничего не страшно. Понимаешь, Антон, – продолжил он теперь уже как бы шёпотом, – я и раньше-то этих кадровиков терпеть не мог, и никогда с ними не церемонился. А теперь, когда меня домой