нит науки казался особенно невкусным. И все же молодой задор и оптимизм брали своё.
Он остановился на светофоре.
– Так, Николай Максимович Квашнин, (парень улыбнулся) извольте веселее. Подыми те, подымите мене веки, назовите, назовите меня Вий – тихо мурлыкая попсовую песенку парень пошел по переходу
До института оставалось еще минут десять пешим ходом. Экономить на автобусе проходя три остановки ногами было не лишено смысла, но немного утомляло.
Тонкие, довольно симпатичные черты лица и светло голубые глаза –этакий эльф в джинсах, Николай был по характеру скорее практичным хоббитом, а то и жлобоватым гномом.
Неожиданно теплый летний ветер резанул по ноздрям какой-то неимоверно противной кислой вонью. Кислый уксусный запашок выворачивал до тошноты. Глаза резануло почти до слез.
Студент завертел чернявой башкой пытаясь увидеть источник вони. Улица как улица. Машины, вывески, прохожие. Лишь где-то вдалеке над дорогой был странный тающий туман.
– Горит где-то что-то? Чертова вонь. – Он перешёл улицу. Голова кружилась всё гаже и гаже. Нога неловко подвернулась, и Николай на ровном месте упал, крепко разбив колено. Ругаясь всеми нехорошими словами, которые знал, он до хромал до ближайшей аптеки, впереди по улице.
Продавщица терла виски и морщилась, но все же пробила пластырь и пузырек копеечного лосьона.
– Расходы, расходы. – Ворча как старый дед, студент протер кровь на ноге и шлепнул сверху пластырь. Стул возле стола с рекламой в аптеке – это все же удобней чем на улице.
Продавщица, нестарая еще тетка, как-то хрипя в разговоре попросила.
– Молодой человек, давайте уже быстрее. Мы закрываемся.
– Что разве уже перерыв?
– Нет. Но я… Я очень плохо себя чувствую.
Проглотив готовую сорваться с языка колкость, Николай раскатал обратно штанину и вышел.
Держащаяся за голову продавщица закрыла за ним дверь на ключ. Головокружение накатывало волнами всё хуже и хуже…Решив, что в таком состоянии переться на лекцию глупо, Николай на ватных ногах похромал обратно на съемную квартиру.
Пройдя обратно всего остановку, он неожиданно оторопел. Офигел. Впал в лютый офигительный ступор.
Хорошо знакомая улица была словно рассечена на знакомое и – неожиданно чужое. За ясно видимой границей относительно ровный и свежий, как и полагается центру города, асфальт сменялся растресканным. Дома по краям ТОЙ дороги были явно нежилыми. Выбитые окна. Облезлая краска, выбитые двери… Не говоря уже о том, что это были СОВСЕМ ДРУГИЕ дома.
Мертвый город.
Не веря глазам, он перешагнул границу и подошел к ближайшему дому. Это была здоровенная «сталинка» четырехэтажка, с магазинами по первому этажу.
Плохо соображая, Николай оглядел вывеску магазина. Чем там торговали было уже не разобрать. Войдя в раскрытые двери, он стал оглядываться. Пустые стеллажи и обрывки каких-то бумажек…Торговали чем-то хозяйственным, но теперь все разграблено… Сил разбираться в обломках и обрывках не было…
С трудом держась за стену Николай прошел внутрь по коридору в какое-то служебное помещение.
Картинка отстранённо, пьяно плыла перед глазами. Болезненное колыхание контуженной медузы под черепом было невыносимо.
Сознание выхватило одну деталь –замызганный диван. Ничего не соображая он упал лицом вниз на относительно мягкую поверхность. Вырубился. Темнота.
Пробуждение пришло рывком. Голова еще болела, но уже была ясной. Неохотно приходя в себя, он сел. Вокруг все так же было безлюдье и тишина. Только сквозняк посвистывал в пустых проемах.
Пройдя туда-сюда и подбирая мусор Николай осмотрелся.
Да, это был магазин. Судя по всему, парфюмерный. Разум начинал воспринимать окружающее, память услужливо давала знание, но все равно в такое не верилось.
Маленький диван, на котором он вчера вырубился, стена рядом, стеллажи- всё это было реально. Но пустота вокруг, отсутствие людей и привычных звуков города -это наводило на мысль о кошмаре. Так не бывает!
Он ущипнул себя за руку. Больно.
Что-то произошло. Понять бы еще что. Пройдя по пустому магазину, парень вышел на улицу. Соседний, судя по вывеске, был продуктовым. Николай зашел вовнутрь, сам не зная зачем. Может есть захотелось? Но еды тут уже не было – все то же полное разграбление. Лишь грязь на полу и рассыпанные вокруг крупные белые кости. Много костей.
Расталкивая их кроссовками, студент прошел за стеллажи в служебный коридор. Мелькнула мысль попробовать найти какие-нибудь консервы. Может и не все разграблено? В животе голодно забурчало. Это очень способствовало направлению мысли.
Пусто. Склад был кем-то очень качественно вычищен. В глубине другой такой же складской комнаты кости образовали целую насыпь чуть не до колена. Рядом в углу был обустроен лежак из горы грязного тряпья. Рядом с ним была сложена горка… Сначала в тусклом освещении из полуподвального окна Николай принял это за гору