ни хрена.
– Так придумай себе фонарь или факел! Забыл, кто ты?
И правда… забыл.
Усилие воли – и в ладони появился тяжёлый прохладный предмет с ощутимо выступающей кнопкой. Клим нажал на неё, воображаемый фонарь несколько раз коротко мигнул, на секунды выхватив из темноты замершие скрюченные силуэты – худые, скользкие, бледные, с длинными пальцами и тёмными провалами вместо глаз. Очень близко. Слишком близко.
Клим судорожно вздохнул, сердце заколотилось как будто прямо в голове. Он отступил, по-прежнему ничего не видя и продолжая лихорадочно нажимать кнопку фонаря – без толку.
– Мартиша… – прошептал Клим, еле дыша. – Здесь толпа гримов, штук десять. Похоже, я наступил на транзит и провалился глубже, чем надо.
– Повтори, – донеслось в ответ глухо, словно говорящий уже был в другой комнате.
– Говорю, здесь… – начал он громче и осёкся. За его спиной раздалось явственное угрожающее шипение.
Клим закрыл глаза, подавив страх, медленно выдохнул и сосредоточился.
«Вокруг меня спокойный тихий лес, шелестят деревья… Нет-нет, к чёрту лес. Я в своей комнате, мне двенадцать. Сейчас утро, мама уже готовит завтрак, пахнет яичницей с колбасой и сыром… Вот-вот прозвенит будильник. – Ноздри и впрямь защекотал слабый запах чуть подгоревшей колбасы. Послышался шорох открываемой в комнату двери. Мама… – Три. Пятнадцать. Двадцать три. Восемь. Два».
Клим резко провернулся на месте и открыл глаза.
Что ж, не совсем то, чего он ожидал, но всё-таки уже лучше. Это была узкая площадка незнакомого подъезда. Четыре закрытые двери, расписанные фломастерами стены с облупившейся бело-зелёной краской, одна лестница вниз и одна – вверх, этажей не сосчитать. Лифт замурован. Лампочка на потолке раздражающе мигала, раскачиваясь и слепя глаза.
– Клим? – снова прозвучал голос Мартиши, всё ещё далеко. – Все уже вышли, только Ева держит для тебя дверь на первом уровне, но там возникли проблемы – нас явно ждали. Бросай всё, выбирайся оттуда.
– Понял, – ответил Клим с лёгкой досадой. Ничего, позже ещё раз попробуют. – Только тут куча дверей и лестниц – судя по всему, я в Башне на северо-востоке. Метки Евы не вижу, куда…
– Слышишь меня? – перебила Мартиша. – Где бы ты ни был, ищи выход, времени в обрез!
Так. Связь явно потеряна. Полагаться теперь можно только на себя.
Клим рванул вверх по лестнице, но тут же упёрся в глухую стену. Попробовал пройти сквозь неё – слишком плотная, можно застрять. Метнулся вниз, перескакивая через несколько ступеней. Опять четыре одинаковые двери без меток, мигающая лампа. Дальше, дальше по ступеням, ниже и ниже. Всё то же самое, грёбаная петля.
Клим ощутил, что начинает терять осознание, быстро растёр плечи и грудь руками, повторил формулу. По телу пробежали мелкие вибрации, и что-то вокруг неуловимо изменилось. Перегнувшись через перила, Клим увидел, что свет этажом ниже мигает красным. А ещё он увидел, что снизу по лестнице кто-то быстро поднимается. За невидимым человеком или существом гасли лампочки – одна за другой.
– Кли… ии… ииим… – голос Мартиши растягивался и распадался на отдельные электронные звуки, как если бы у робота села батарейка. – Уу… хо… диии…
Он не стал тратить время на ступеньки – просто перемахнул через перила и, оттолкнувшись, запрыгнул на «красную» площадку. В последний момент едва не сорвался в пролёт, но смог удержать равновесие, вцепившись в хлипкие шатающиеся поручни. Выдохнул и оглянулся: тьма поднималась снизу рывками, словно проглатывая этажи. Ей оставался всего десяток «глотков» до сноходца. Клим в панике заозирался кругом. Здесь была только одна деревянная дверь, непрерывно меняющая цвета и фактуру. Ни замочной скважины, ни ручки, ни чьей-либо метки на двери не наблюдалось. Спрятаться больше было негде, а энергии на новый скачок или хотя бы щит уже не оставалось. Выход был только один – рисковать. Но риск – как раз его специальность.
Клим сомкнул большие и указательные пальцы обеих рук, затем медленно свёл их вместе, позволив ладоням просочиться сквозь друг друга, – и резко развёл в стороны. Между сжатыми пальцами сверкнул маленький золотой ключ, постоянно меняющий форму, будто подстраиваясь под дверь.
Стараясь не думать о том, куда его может забросить, Клим решительно вставил ключ прямо в поверхность двери. Тот прошел как сквозь масло, внутри что-то щёлкнуло, и через секунду над замком проявилась круглая медная ручка.
Вынув ключ и сжав его в кулаке, Клим схватился за ручку, глубоко вздохнул.
– Я открываю дверь, – сказал он отчётливо, – а за ней…
Он потянул ручку на себя, освобождая своё подсознание, но неожиданно дверь сама распахнулась ему навстречу, дохнув в лицо пробирающим до костей холодом. Крик застрял в груди, горло резко сдавило.
– Нет… – только и смог просипеть Клим, отступая. – Нет, не сейчас…
Из проёма потянулась живая тьма, тонкими щупальцами обвившись вокруг его шеи, рук, цепляясь за одежду, словно гигантский спрут, раздирая сознание, засасывая в