Андрея, и он не стал обнаруживать себя. Повременил, пока она войдёт в квартиру, и лишь через две-три минуты последовал за ней. Спокойно поинтересовался:
– Почему так поздно?
– Понимаешь, мы в своей группе поздравляли мальчишек с праздником, а потом они затащили нас в общагу. Ну, выпили немного… Еле вырвалась! Ты извини, Андрюш.
– А чем сюда добиралась?
– Как чем? Маршруткой, как обычно.
– Зачем врёшь?
– Да не вру я.
– Нет, врёшь.
– Перестань, Андрей, – тихо сказала она с укоризненным блеском в глазах. – Вечно ты выдумываешь разные глупости. Если хочешь со мной поссориться, так прямо и скажи.
– Да, хочу.
Он ощутил, что его спина и подмышки взмокли от пота, а на лбу выступила испарина. Обычно Андрею удавалось держать свои эмоции в узде. Сейчас это получалось с трудом, однако он крепился из последних сил, не позволяя обиде и злости выплеснуться наружу.
– Каким ты иногда бываешь невыносимым, – похоже, Ксана чувствовала себя гораздо лучше, чем он. Даже попыталась перейти в наступление:
– Ну почему, почему ты вечно устраиваешь скандалы? Ревнуешь, я понимаю, но во всём ведь надо меру знать! Почему ты такой подозрительный?
– Я – подозрительный? Устраиваю скандалы? Ничего себе! Ни одного скандала ведь у нас не было! А сейчас я своими глазами видел, как тебя на «Опеле» привезли. Ну-ка, давай говори: с кем трахалась?
– Да как ты можешь обо мне такое думать? Дурак! Зачем мне трахаться ещё с кем-то, если я тебя люблю!
– А его?
– Кого – его?
– Того, кто привёз тебя на «Опеле»! Его тоже любишь?
– Слушай, Андрей, перестань. Ну хорошо, ну ладно, признаюсь: я тебе соврала насчёт маршрутки. Но это только потому, что знаю, какой ты ревнивый: обязательно сделаешь неправильный вывод из пустяка, который не стоит выеденного яйца! Да, да, да, это мой одногруппник, что же тут такого? Что в этом особенного-то? Подумаешь, преступление! Он просто меня подвёз, ему было со мной по пути!
Вероятно, такое поведение представлялось ей вполне естественным. Во всяком случае, она твёрдо держала свою линию и не собиралась отступать от избранной тактики.
А он не выдержал и, стиснув челюсти, ударил Ксану. Не очень сильно, ладонью, но всё же разбил губу. Она расплакалась и села на диван, испуганно закрыв лицо руками. Однако при этом продолжала уверять, что его подозрения напрасны, что у неё и в мыслях не было ему изменять.
Дурочка. Он ведь не собирался выдавливать из Ксаны правду. Зачем, если и так всё яснее ясного? Досадно, конечно, что потерял контроль над собой, но теперь уж ничего не поделаешь.
После той бессонной ночи и утреннего выяснения отношений многое встало на свои места. Да, не стоит отрицать: Ксана – пусть ненадолго, этак походя, легко и непринуждённо – заполнила его жизнь дыханием весеннего ветра и красками юности. Но теперь представлялось очевидным, что девчонка никогда не будет всецело принадлежать ему