олетнего дерева и растрепал темные волосы на макушке Сефаидона. Ослабив тетиву лука, херувим обернулся, чтобы рассмотреть своего спутника. Купидон, чьи светлые глаза были немного скрыты за круглыми розовыми щеками, нервно хлопал крыльями, постукивая пухлыми пальцами по ветке. Он тоже высматривал жертву, стиснув челюсти. Его веки припухли, а глаза покраснели от напряженного взгляда, направленного вниз.
Казалось, ни одно из человеческих лиц не было отмечено знаком страшной тайны… Однако придется выбирать. Вот-вот наступит нужный момент, и два херувима не имели права уйти без выстрела.
– Ну что, ты определился? В кого я стреляю?
Если бы у подножия дерева сидел какой-нибудь мечтатель и собирался задремать, то до него с высоких ветвей долетел бы гнусавый, яростный голос Сефаидона, похожий на неправдоподобный щебет тропической птицы. Но только мелодия ветра в ветвях достигала ушей бдительных прохожих, которые беззаботно прогуливались по парку в этот прекрасный весенний день.
Уверенно наложив стрелу обратно, Сефаидон увидел небольшую группу детей, по щиколотку увязших в песочнице и радостно играющих под присмотром родителей. Такие юные создания иногда ощущали их присутствие, поэтому лучше всего было оставаться скрытыми в густой листве клена. Их задача не становилась легче.
Херувим бросил взгляд на нескольких рекламщиков, идущих по соседней дорожке. Он посмотрел на высокого лысого мужчину с рыжей бородой, на бабушку, которая не сводила глаз со своих ног, и на молодую женщину, которая была на последнем сроке беременности. Неподходящие кандидаты.
Купидон, стоящий в напряжении из-за ожидания, крепче ухватился за засохшую кору дерева, и она рассыпалась между его пальцами. Все напряжение, заключенное в его маленьком теле, хлынуло наружу, как вода через прорвавшуюся дамбу:
– Это все твоя вина, Сефаидон! Именно ты потерял служебное предписание! Будь ты неладен, если мы выберемся отсюда невредимыми, клянусь, я убью тебя!
– Я виноват? – сказал взбешенный Сефаидон. – И это после того, как ты заставлял меня прикрывать твои выходки?
– Почему я должен искать для тебя подходящую жертву? Это было твое служебное предписание, твоя ответственность!
Сефаидон позволил ветерку растрепать его перья, прежде чем ответить серьезным голосом:
– Мы – команда, Купидон, не забывай об этом. Если я упаду, ты тоже упадешь. Ты гораздо лучше меня умеешь распознавать кандидатов. Ты должен найти жертву. Или, может быть, ты предпочтешь, чтобы я пошел и рассказал им, почему потерял служебное…
– Тш-ш-ш-ш!
Купидон торопливым жестом заставил его замолчать, а затем указал пальцем на землю.
Двое молодых людей держали за руки маленького мальчика, которому едва исполнилось пять лет, и раскачивали его туда-сюда под восторженные возгласы.
Купидон, сидя на своей ветке, задрожал, не сводя глаз со своей добычи.
– Я поймал тебя! – пробормотал он себе под нос, а затем добавил более громко: – Стреляй в маленького, давай! Сейчас, пока не поздно!
– В маленького? – повторил Сефаидон, недоумевая.
Купидон чуть не потерял остатки самообладания:
– Тебе нужна была жертва? Вот она! Не задавай вопросов, просто стреляй!
Влажные от пота пальцы Сефаидона сомкнулись на тетиве. Он поджал губы, поправил лук, прицелился в сердце своей жертвы и подождал, пока утихнет ветерок, прежде чем выстрелить.
Наклонившись к его уху, Купидон прошептал:
– Не промахнись, иначе я сломаю тебе крыло.
Сефаидон сосредоточился еще сильнее. Не то чтобы он боялся за свои крылья, они были очень крепкими. Но в словах Купидона отразилась гораздо более страшная угроза, нависшая над ними с начала времен, одной мысли о которой было достаточно, чтобы наполнить его ужасом…
– НЕТ! НЕ ТУДА!
Сефаидон испугался. Стрела выскочила. Сердце бешено колотилось, и он повернулся лицом к разгневанному Купидону:
– Но почему ты… – заговорил он.
– В МАЛЕНЬКОГО ЧЕЛОВЕКА! – крикнул его спутник. – А НЕ В МАЛЫША!
– Но… – запнулся растерянный Сефаидон, – ты же говорил мне о маленьком! Если ты говоришь мне о маленьком, указывая на маленького и еще более маленького, то логичнее, что я буду целиться не в просто маленького, а в самого маленького, верно?
– Ах ты пернатый! – прорычал Купидон. – Мы практически уже со всем разобрались, а ты все портишь, потому что не знаешь разницы между маленьким человеком и ребенком! Тебе не поздоровится, Сефаидон, не поздоровится! И мне заодно…
Купидон перевел дыхание и присел на ветку, с которой слетел, охваченный раздражением. На его лбу выступили капельки пота.
– Полагаю, ты не знаешь, куда полетела стрела?
Заметив беспомощный взгляд Сефаидона, Купидон начал причитать так, как умеют только херувимы: он схватил кончик своего левого крыла и, поглаживая его по направлению роста перьев, со стоном описал свою судьбу:
– Мне