71-3
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
В тот март, когда ударило под двести
«В тот март, когда ударило под двести…»
В тот март, когда ударило под двести
безумных вольт, и закипел вольфрам,
казалось, нас судьба спаяла вместе.
А вышло, как всегда: «Шерше ля фам».
Я год напрасно голову морочу,
решая недопонятый урок,
а жизнь условно сделалась короче
на вычтенный из вечера звонок.
Тот, кто со мной, уедет в град свой стольный,
и будут свечи, ночь и фимиам.
Я не хочу опять туда, где больно,
где страшно просыпаться по утрам…
Ты был тогда сильнее, между прочим,
но пал Хорезм под натиском татар.
Ферзи, кольцо, сиреневые ночи
без жалости низвергнуты в тартар.
Там три стены и тень железной башни,
и призрак Орадур-сюр-Глан1, и Кой2.
Над нами еженощно плачет банши,
а му́ка не становится муко́й.
…Ужо тебе, я глупенькая кошка
на фюзеляже Curtiss Джао Да3.
Казалось, уходила понарошку,
а вышло – разлучились навсегда.
Богу – Богово
Как замкнуло! Загорелось!
Обнажённой, без одежд
обожглась я этим утром
на кострах своих надежд.
Видно, ведьма. Видно, святы
эти пыточные дни.
Всё в огонь! Дышать уж нечем.
Прочь, мой миленький. Не льни.
– Эй, змея! Проси пощады!
Не боюсь, не жду, не тщусь.
Отвернись! Примкну губами
я к дорожному плащу.
Смотрят строго и печально
окон тёмные зрачки.
Ты по мне истосковался.
Знай, как душу на клочки!
У меня к тебе – призванье
и звериное чутьё.
Как ты пах! Забудь-травою
заварю для нас питьё.
Отпущу воздушный шарик.
Отпущу нас. Душно, ду…
Зацелованную душу
распускаю на ветру.
По́ ветру – воздушным змеем,
семицветиком шальным!
Помяните же нас, люди,
словом крепким, площадны́м!
Выгорело.
Засветло
город меня застал.
Выдуманным,
аспидным —
в царство кривых зеркал.
Жрицею ли?
Падшею?
Взглядом – в последний путь.
Яхонтовой
чашею.
Выпей. Прости. Забудь.
Цезарю – цезарево.
Укротившему – слава.
Лазарю – лазарево.
Укротившему – лавры.
Писарю – писарево.
Незабывшему – мука
Кесарю – кесарево.
Незабывшим – разлука.
Сон – сильному. Яд – павшему.
Свет – прошлое от-давшему.
Мёд – льстящему, сил – пьющему.
Ночь – спящему. Дом – льнущему.
Нам – помнящим – век каяться.
Брось с горочки. Пусть катится.
Го-рошиной,
ро-синочкой,
от-брошенной
кро-виночкой…
Черновик
Да, мы сделали то, что должны были сделать.
Я ушла от тебя в златоглазую осень.
Навсегда – это просто. Как вычурность мела
на асфальте и как одиночество сосен.
Опыт – лучший учитель, хоть дорого платим
за возможность понять, а исправить – тем паче.
В этом споре не будет и нет виноватых.
Друг без друга нам в городе – холод собачий.
«Я б тебя лечила от усталости…»
Я б тебя лечила от усталости
синью удивлённых водопадов…
Что со мною этим летом сталось-то?
Прячу нежность и смеюсь. Так надо.
Тс-с, молчи! Сбежать от неизбежности,
ко́рнями обнявшись, как растения,
на полянах взбитым кремом нежности
орошать