то в такую рань предпочтёт отсыпаться, кто-то найдёт себя в другом деле, кому-то просто не хватит терпения пройти этот квест под названием «высшее образование» до конца. Но до этого ещё далеко, ведь мы находились в самом начале истории.
«Что я вообще тут забыл?» – в который раз думал я. На тот момент студенчество казалось мне естественным продолжением жизненного пути: окончил школу, поступил в университет, устроился на высокооплачиваемую и престижную работу, женился. Всё понятно, просто, и ничего изобретать не надо. Единственный минус – уже на самом старте начала одолевать скука.
Изо дня в день приходя к первой паре, студенты тратят самый важный ресурс жизни – время – на прослушивание унылых лекций, и я был в их числе. А сегодня преподавателя и вовсе ещё не было, и время тянулось так медленно, будто остывающую карамель переливали из одного стакана в другой.
Сидевший за первой партой мой приятель Лёша, уже тогда познавший ценность времени, читал психоаналитика Юнга. Другой сокурсник смотрел в окно на скользящий по небу самолёт. Возможно, думал о том, как бы сложилась его жизнь, если бы он всё сделал по-другому. Я давно обратил внимание на этот взгляд людей, следящих за самолётом. Он у них как будто ассоциируется с недосягаемой мечтой и свободой. Впрочем, он мог думать и о том, как вернётся домой и с удовольствием засядет за свой новый игровой комп. Поди угадай, что у другого человека на уме.
Скрип медленно открывшейся двери нарушил дремотную тишину. Мы встали, приветствуя преподавателя. Это был высокий солидный мужчина в классическом чёрном костюме и с золотой цепью на шее. Мы постарались не выказать удивления, хотя никак не ожидали, что человек по имени Никанор Романович Сурков мог выглядеть именно так.
Судя по имени, он должен был выглядеть каким-нибудь вельможей из XIX века или мудрецом с длинной седой бородой и в бедной одежде, а не преподавателем из 2014 года. Но наш Никанор был совсем другим – доктором биологических наук, занимавшим особое место в столичной научной элите. Как видно, люди науки умеют удивлять и ломать стереотипы о том, что их внешность должна быть непрезентабельной и серой.
Прикрыв за собой дверь, он внимательно осмотрел стоявших перед ним студентов и молча направился к противоположной стороне аудитории. Походкой он напоминал пингвина, которого заставили ходить на модном показе. Затем он с крайне сосредоточенным видом запрыгнул на высокий подоконник и высунулся из окна. Возможно, одного взгляда на нас было достаточно, чтобы понять – биологи из нас никудышные, но это же не повод бросаться в окно.
Мы продолжали стоять в оцепенении. Наконец Никанор Романович всё же решил почтить нас вниманием и спрыгнул с подоконника на паркет.
– Холодно, – заметил преподаватель с видом человека, открывшего как минимум новый закон логики, и лёгким движением руки разрешил нам сесть.
«Вот это персонаж», – подумал я и покосился на Льва, соседа по парте. Кажется, новый преподаватель тоже его впечатлил. И не со знаком плюс.
Никанор Романович начал вещать монотонно, не рассчитывая вовлечь нас в диалог. Начал он с описания теоретических основ биологии, а закончил почему-то торжественным восхвалением торта «Наполеон» из ресторана «Прага», параллельно успевая всунуть пару посредственных анекдотов и поделиться своим мнением о современной геополитике. Почему вообще вузовские преподаватели так любят анекдоты? О еде на своей лекции он говорил больше, чем о термодинамике живых систем, а мы внимали, наивно ожидая узнать что-то по теме. Что ж, думали мы: не освоим биологию на данном курсе, так хотя бы научимся готовить штрудель.
И первая нехорошая мысль посетила меня именно в тот момент. «Зачем ходить на пары, если там нам рассказывают о чём-то абсолютно постороннем?» – подумал я и собрался обсудить это со Львом в перерыве.
На середине потока сознания нашего уважаемого оратора книжка Юнга тайком открылась приятелем на оставленной главе, а в поле зрения нескольких однокурсников появился уже новый самолёт на «экране» окна. Но «пингвина» это совершенно не волновало, он вещал из своего мира, не заморачиваясь интеграцией с нашим. Немое кино завершилось так же внезапно, как и началось: Никанор Романович коротко попрощался, глядя на часы, и покинул аудиторию. Наверное, торт занимал его больше, чем мы.
Мы направились в столовую, и сегодня этот маршрут показался нам длиннее, чем обычно. Все эти запутанные коридоры будто и не собирались заканчиваться.
Глава 2
Разговор со Львом
После пары настроение паршивое, и я надеялся, что вкусный обед ситуацию исправит. Лев всё это время шёл с непроницаемым лицом и только в столовой, оказавшись в очереди, нарушил молчание:
– Должен сказать, что прихожу к печальному выводу – вся система высшего образования построена на лицемерии: один делает вид, что учит, а другие – что учатся, – сказал Лев в своей обычной, слегка витиеватой манере, параллельно оплачивая обед.
– Думаешь? Мне родители чуть ли не с первого класса твердили, что без университета ничего путного из человека не может выйти, обучение даёт и знания, и умение системно мыслить.
– Образование,