туда?
– Тоже нет. Собаки унюхают.
– Туда нельзя, сюда нельзя. Тогда я покружусь на месте!
Девушка раскинула руки. Её ноги увязали в грязи, лицо покраснело, но она была счастлива.
– Я, если честно, вообще ничего не понял, – проговорил Ник. – Для чего ты с нами поехала? Сидишь тут, прячешься от всех.
– Ты не знаешь, каково это – сидеть целыми днями дома!
– Но если Дарун узнает…
– Не узнает! – перебила Лит.
– Что за тупой поступок.
– Но ведь и ты взял меня с собой. Так кто из нас тупее?
Девушка перестала кружиться и взглянула на Ника. Он стоял, опершись на одну ногу, на поясе у него висел топор. Одет парень был очень просто – в старую куртку из оленьей замши и штаны, заправленные в сапоги. Одежда затёрлась и местами порвалась, но было в крестьянской простоте юноши что-то благородное.
– Знаешь, а ты не такая, как другие девчонки… – сказал Ник. – Им бы только в платья наряжаться. Всего боятся, вечно обижаются, да ревут без повода. Если бы у меня была жена такая как ты, я бы разрешал ей ездить со мной на рыбалку.
Лит улыбнулась.
– Я хотела сказать тебе спасибо за то, что взял меня с собой. Я знаю, ты рискуешь.
– Ты уже сказала. Одного раза достаточно.
Юноша вытащил из саней запасную сеть и закинул на плечо.
– Ник, а где ты живёшь? – спросила Лит.
– От тебя далеко – на другом конце деревни, у самых ворот, – ответил он. – Присядь, а то увидят.
Девушка опустилась к саням.
– А то, что Адам сказал о твоей семье – правда?
– Мой отец недавно получил свободу… – уклончиво ответил Ник.
– Но разве не каждый свободен в Дор-Лунде?
Парень покачал головой и тоже опустился вниз, заслоняя собой Лит, когда один из рыбаков посмотрел в их сторону.
– Когда Дарун стал наместником, и школу сломали, отец потерял работу, как ты уже знаешь. Халгар пообещал нам помочь, но сделал это так, что в итоге мы попали в долговую зависимость и до сих пор работаем на него. Отец отдал выкуп за себя и меня. Мы стали свободны, получили землю и дом назад. Остались мать и сестра, за них нужно отдать по полцены за каждую. Но мы справимся.
– Если бы я была вождём, то сделала бы всё в деревне общим. Чтобы все были равны и свободны.
– Значит, ты была бы хорошим вождём.
Лит посмотрела вдаль.
– Дядя говорил мне, что чем ближе к воротам, тем хуже люди, – сказала девушка.
– Если понятия «плохой» и «хороший» измеряются богатством, то твой дядя прав.
Парень развернулся и побежал к рыбакам.
– Ник, постой. Я…
Лит бродила вдоль зарослей кустарника по берегу реки. Она хорошо видела рыбаков, при этом сама оставаясь невидимой. Ощущения были как в сказке – девушка задрала голову и подставила лицо солнцу, жадно вдыхая носившиеся в воздухе запахи весны и пробуждающейся земли. Она так и простояла, пока не заметила, что Ник снова вернулся и теперь смотрит на неё.
– Я