бо было ясным. Лунный свет освещал дорогу и в помощь ему начали зажигаться уличные фонари. Желто-оранжевый свет устремился падать вниз, сопровождая девушку по парку. От появившегося света тропинка начала проявляться.
Пепельные волосы сливались со светом небесных светил; вязанная кофточка темно-бордового цвета согревала ее, а черные джинсы облегали ее ноги и бедра, обувь помогала справиться с осенними лужами и грязью, что оставалась после дождя в это время года.
Девушка была невысокого роста, с темно-голубыми глазами, милым личиком и в неплохой физической форме; при удачном ракурсе, она могла разглядеть рельеф своего живота в зеркале. Настя не стремилась к выраженным мышцам и внешним проявлениям результата спорта в ее жизни, которое было редким, но ей было приятно видеть очертания пресса в отражении зеркала.
Те полчаса, что Настя тратила на дорогу, были для нее самым лучшем временем за весь день: она могла уйти в свои мысли и забыться, оставив позади все, что ее тревожило. Свежий воздух растворял этот день в памяти и уносил стоявший перед ее носом запах быстрой еды и пота посетителей, насколько это было возможно. Прохладный ветер освежал и заставлял взбодриться, каждое его дуновение уносило все лишнее прочь из ее головы и из этого прожитого дня, который стремился к своему завершению.
Она не лишила бы себя возможности пройтись пешком, несмотря на то, что поездка на автобусе могла сократить ей путь до дома на двадцать минут. Ни дождь, ни снег, ни плохая погода не были преградой, ради которой можно отказаться от удовольствия прогулки с самой собой, а мысль о горячем кофе и не менее горячем душе после рабочего дня, являлись приятным завершение прогулки, приятным завершением всего дня. Настя не могла решить, что слаще: предвкушение горячего кофе и душа или сам кофе и душ? Но отказаться от того и другого не могла, да и не хотела.
Настя шла дорогой, проходившей через городской парк, в который не каждый решался заходить. Не ухоженность этого места сильно пугало людей не только потому что он был, словно заброшенный, не смотря на то, что люди все же ходили этими тропами, но в большей степени горожане обходи это место из-за того какими историями оброс этот парк.
За все существование этого городского парка ни раз были предприняты попытки привести его в подобающий вид, где жители города могли бы отдыхать и проводить время с семьей. Но этому не было суждено осуществиться.
Каждый год, как это делалось всегда, и этот раз не исключение, проходили тендеры на благоустройство этого парка. И были смельчаки, которые участвовали в этих конкурсах, но тем кто выигрывал им не позавидуешь. Несчастья преследовали всех, кто хотел хоть что-то изменить в этом месте.
При попытке подстричь торчащие ветки у деревьев, когда начинались работы по благоустройству территории, или срубить поломанные, засохшие или ветхие стволы, работник всегда получал травмы. Травмы он получал самыми разными способами: падение с высоты со стремянки, которая чудесным образом сворачивалась сама собой, либо работник получал удары об что-то торчащее во все стороны. Даже были случаи, когда нападали птицы и собаки и сшибали работяг с ног, а иногда кусали за самое мягкое место, вырывая задний карман. Самым безвредным, что могло произойти, это могли сломаться инструменты или техника, тогда можно было считать, что обошлось малой кровью.
Нужно заметить, что жители города всегда радовались, когда кто-то предпринимал попытки привести этот парк в порядок, потому что они нуждались в нем. В городе было не так много мест, где можно было провести время с семьей или просто прогуляться с друзьями. К большому разочарованию многих, начатая бригада или компания ни разу не оправдывала возложенные на нее надежды и обязательства по самым разным причинам. Горожане уже начали думать, что этот парк проклят. Какой же это вздор, не правда ли?
Теперь в парке было множество дорожек, закоулков, которые вели в никуда, водя по кругу людей или их приводя их в тупик, потому что все дорожки имели свое начало, но не все имели свой конец. Выходы, конец пути работники всегда оставляли на потом, но это «потом» так и не наступало ни разу. Как найти выход из парка, знали только старожилы, которым были известны все тропинки и повороты в этом месте, коим и была Настя: она провела все детство здесь со своей подругой, играя в прядки. Именно по этой причине в парке всегда было мало людей. Девушке это очень нравилось. Она любила тишину и безлюдство.
Сейчас это место имело заброшенный вид и веяло дикостью первозданной природы, над которой человек не властен. Особая атмосфера, которая шла от торчащих веток деревьев, что цеплялись за волосы и одежду, заросшие кусты, что протекали по обеим сторонам тропинок и напоминали лабиринты, которыми они и являлись, потому что часть из них вела в тупик, а другая часть водила вас по кругу. Заблудиться было очень легко. Старые и когда-то покрытые коричневой краской скамейки, уже давно нуждались в замене, или в хорошем ремонте. Кое-где можно было увидеть кусочки коричневого цвета на сухой доске. А небрежно разбросанные фонари дополняли всю эту картину. Настя не понимала почему, но ей все это безумно нравилось и отзывалось восторгом, даруя успокоение в мыслях, забирая всю тревогу, которая наполнилась за день.
Еще