Ларри Нгит прошептал что-то синюшными губами и потерял сознание. Илья удивленно пожал плечами:
– Это он от радости, что ли, грохнулся в обморок? – и протянул для рукопожатия руку другому новенькому.
Перри Тонит испуганно отскочил в дальний угол и оттуда приветственно пошевелил пальцами.
– Ты, значит, Григорий? – шагнув в его сторону, уточнил Илья.
– Да! – крикнул шпион из угла и сжался от напряжения, ожидая, что этот русский захочет его крепко обнять или ещё что-нибудь в этом роде.
– Странный ты какой-то, Гришка… – растерянно пробормотал Муромцев. – Нормально, по-русски, поздороваться не хочешь. Может, ты просто стесняешься? Стеснительный, да?
– Да, да! – закивал головой Перри, желая только одного: чтобы русский гигант оставил его в покое.
– Ладно, ребята, я пошел, увидимся на службе! – подмигнул им Илья и удалился.
Перри Тонит подбежал к Ларри Нгиту и стал трясти его за плечи, шепча на английском:
– Вставай! Ну, вставай же!
Тот открыл глаза и, кряхтя, стал медленно подниматься.
– Знаешь, – признался Ларри, – именно такими я представлял себе русских! Человек-гора!
– Или смесь австралопитека с Кинг-конгом! – презрительно хмыкнул Перри. – Ладно, приходи в себя и пойдем на тренировку!
В тот день учебный отряд телохранителей проходил тренировку в полевых условиях. Василий Иваныч Чапанов приказал Петьке поделить всех на две группы, а затем раздать им карнавальные маски и пейнтбольные пистолеты. Около часа "волки" сражались с "зайцами", после чего по команде Чапанова переоделись в костюмы ряженых, раздобытые Петькой у знакомых артистов с Масленицы. Одна половина стала "матрешками", а другая – "петрушками". Петька натёр "матрешкам" щеки клубникой, а "петрушкам" – свеклой и, подбоченившись, залюбовался на результат своего труда:
– Вот так гораздо реалистичней и оптимистичней!
Ларри Нгит попал в группу "матрешек". Он нехотя приблизил своё лицо к Петьке, и тот, промахнувшись, оставил у него на носу яркий отпечаток от клубники, отчего шпион стал похож на заядлого пропойцу. Перри Тонит тоже внутренне был против забавного макияжа. Его передернуло от недовольства, отчего досталось от Петьки свеклой аж два раза, и под глазами у Перри засияли "фингалы" фиолетового цвета. Затем обе группы стали стрелять друг в друга из больших игрушечных пулеметов мягкими мячиками, а через некоторое время Чапанов исчез в густых зарослях кустарника и выкатил оттуда на поляну две надувные пушки, приказав бойцам:
– Начинайте палить в противника большими надувными мячами!
Глядя на это представление, Петька поморщился:
– Вам не кажется, Василий Иваныч, что в нашей боевой подготовке многовато праздничной бутафории?
– Настоящий боец должен уметь обращаться с любым видом оружия и стрелять из всяких-разных предметов! – возразил Чапанов, загнув пальцами кончики своих усов кверху. – Кстати, знаешь ли ты, какой из самых обычных предметов бьет очень сильно, на поражение?
– Ну,