вот те, кто встал за его спиной… они и были опасны.
Но не будем обо мне. Лучше я поведаю вам историю об этой малышке, которую я вырастила…
Её зовут Ви. Я нарекла её так в честь шаманки Второй эры, могущественной повелительницы ветра. Однако свою Ви я не учила ни магии, ни шаманству. Понимала, что если ей и уготована такая судьба, то учение само её найдёт. Моя задача заключалась лишь в том, чтобы воспитать в ней достойного человека, такого человека, о котором в последующих поколениях, если надо, будут слагать легенды.
Ви всегда была смышленой малышкой. Всё схватывала налету. Была очень добрым и заботливым ребёнком. Однако, если нужно, могла всегда дать сдачи. Её красно-каштановые волосы, точно осенние листы, отличались особой пышностью. Хотя она этим не гордилась и всегда прятала их под капюшон. Сиреневые глаза были зорки и видели дальше, чем у обычных детей. И уши… они могли слышать многое. Уж больно чуткий слух у неё был!
Я понимала, что она стала результатом изменения эр. Вернулось то, что было утрачено. И всё же, для меня было загадкой, кто она, кто её родители и что могло произойти с ними. Однако я никогда не давала ей поводов для сомнений в моей любви к ней. Матерью я была не идеальной, но, по крайней мере, я была уверена в том, что смогла воспитать её достойным и благородным человеком.
И вот, после того, как меня призвал Союз, мне пришлось покинуть Ви. Пятнадцатилетняя девочка осталась одна, на краю крошечного города Ритдама. Я молилась всем силам, чтобы с ней ничего не случилось и чтоб она не нашла на свою голову приключений. Но я не учла того, что приключения могли найти её сами…
Вильмас
История человечества началась давно. Уже и никто не вспомнит, с чего конкретно. От Первой эры до нашей дошли обрывки информации. Кое-какие легенды, сказания, которые бережно сохранила Вторая эра, учения и память о религии и государствах. Но сейчас всё это оказалось бесполезным и бессмысленным. Наш мир другой, он сформирован иначе. Уже нет ни государств, ни религий. Лишь города и селения людей, и каждый верит во что-то своё. Правосудие вершится Союзом. Они и поддерживают равновесие и порядок в мире. И последние пять поколений люди жили в спокойствии. Не было ни войн, ни недопонимания. Однако беда пришла с юго-востока, откуда не ждали…
Молодой принц, династия которого тянулась ещё со Второй эры, остался сиротой. Его родители были благородными членами Союза, но Йон и Юна не успели дать своему сыну всего, чем сами обладали. Их тела нашли во дворце, задушенными и израненными. Маленькому Юму было тогда три года. И за его воспитание взялись заботливые дядюшки и тётушки, родня его отца. Они не были такими благородными, как родители Юма. Их головы были забиты лишь кровной чистотой и силой клана. Пережитки прежних эпох… Из-за их убеждений Юм вырос угрюмым и озлобленным на мир человеком. Он уже мало что помнил от той любви, которую ему когда-то дарили родители. Мысли были заполнены возрождением государства монархического типа, во главе которого он мог бы встать. Эти думы ему в голову вложил Вонс, кузен его отца. Вонс не был честным человеком, но у Союза было мало улик, чтоб свершить над ним справедливый суд.
И так, Юму исполнилось шестнадцать. Вонс и его родня воспитали из него идеальную машину для тирании и жестокости. Юноша знал практически все боевые искусства, которые удалось воскресить человечеству после Великой гибели. Его руки и ноги были в шрамах от бесконечных тренировок. Но главным его оружием было гуаньдао. Древнее оружие, очень древнее. Оно существовало в середине Второй эры, а может и раньше. Юм помнил, что его предки из Второй эры были искусными войнами и знали это оружие лучше, чем родную мать. И юный принц стал таким же.
Когда мышцы его окрепли, оружия были заточены и армии готовы, Юм пошёл войной, подчинив своей власти весь Умкан, свой родной город, а затем и соседние селения и города. Союз вновь собрался. Они не знали, что делать с юным принцем, ибо у него оказалось очень много покровителей, за ним пошли люди, их привлекла идея возрождения государства. А более родовитые и состоятельные граждане захотели вернуть то былое величие, которое было у их далёких предков. Но Союзу нужно было действовать, и началась война. Люди, ничего не знавшие об оружии, взялись за него и пошли друг на друга. Мир начал делиться на два лагеря, и мы с Лорином встали на стороне Союза.
Я думал обо всей этой истории, истории нашего мира, размышлял о том, каким он был в первые эпохи, но мои мысли прервал Лорин:
– Вильмас, в чём дело?
– А? Да, прости, брат. Я задумался.
– Размышлял опять об истории этого мира и о том, что всё могло быть иначе?
– Тебе это так хорошо известно?
– Я бы не был твоим братом-близнецом, если бы не знал таких мелочей, как твои мысли.
Эта шутка могла бы меня оскорбить, но я не обиделся на Лорина. В конце концов, из нашей семьи остались только мы вдвоем. И я ценил его как единственное напоминание о том, что всё было иначе, что были добрые и светлые дни в нашей жизни. Мне было ради кого жить.
– Надо бы найти ночлег, пока тучи не сгустились.
– Да, гроза обещает быть сильной.
– У