>Оригинальный триллер с непредсказуемым финалом – искусство, любовь и интрига.
Месть, подозрения, семейные тайны – Марк Миллер рассказывает увлекательнейшую историю.
У «Полночь! Нью-Йорк» есть все задатки бестселлера.
О Марке Миллере мы пока не знаем ничего. Да это и не важно: интригу и саспенс он выстраивает мастерски – и зачаровывает.
Перед вами блокбастер – блестящая мелодрама 2.0 пополам с триллером.
Мощная романтическая интрига – колдовская, своеобычная, экзотическая. История любви развивается по законам высокого искусства под знаком неумолимого рока. Идеальный роман.
Любовь, саспенс – прекрасный роман о тайнах, написанный таинственным автором.
Поразительная книга! Триллер, ловко смикшированный с историей любви, – этот роман полон страсти и держит в неослабном напряжении. Очень рекомендуем, если хотите приятно провести время, а главное – если вас соблазняет открытие нового автора, который предпочитает не выходить из тени.
Роман, от которого не оторваться, – эта изумительная история раскинулась от Парижа до Нью-Йорка. Экшен, саспенс, накал эмоций, симпатичные персонажи и неожиданный финал.
Автор, предпочитая не раскрывать свою личность, дарит нам саспенс и добела раскаленные эмоции.
Любовь и мошенничество. Марк Миллер терзает и рвет сердца.
Не оторваться от первой до последней страницы.
[Здравствуй, Лоррен. Помнишь меня? Вижу, ты снова одна сегодня вечером.]
[Кто вы?]
[Человек, который интересуется тобой.]
[Хватит! Я вас заблокирую!]
[Не получится. Разве тебе не интересно, кто я и как узнал о тебе столько всего?]
[Мне плевать, псих несчастный! Вы – мне – неинтересны! Вы просто еще один придурок на просторах интернета.]
[Ты правда не хочешь узнать, какие у меня планы? Зря, они касаются тебя.]
[Прощай, жалкий хмырь.]
[Я собираюсь убить тебя, Лоррен.]
[Что-о-о??]
[Как убил твоего отца…]
[Дебил хренов, мой отец умер двадцать восемь лет назад!]
[А убийцу так и не нашли, да?]
[И что с того? Любой может найти все детали той истории в Сети!]
[Любой не может знать твой адрес: авеню Барбе-д’Оревильи[2], 1, четвертый этаж, квартира слева. Любому неведомо, что ты живешь одна. Что у тебя нет ни дружка, ни домашнего питомца.]
[КТО ТЫ?]
[Скоро узнаешь.]
[Думаешь, я тебя боюсь? Лечи голову, болван! Я позвоню в полицию. А пока заблокирую тебя. Чао.]
Поначалу она думала, что все уладится. Верила, что так и будет. Говорила себе: «Он остановится. Ему надоест. Он отвяжется от меня».
Поначалу она хотела в это верить…
Пролог
О! (Джо Тилсон[3], масло, холст)
Май 2020 года
Нью-Йорк, 28 мая 2020 года, Манхэттен, около восьми утра: солнце ластится к крышам домов. Отражается в оконном множестве небоскребов, полыхает на широких каньонах авеню, протискивается сквозь листву деревьев в Центральном парке, шарит по витринным окнам офисных зданий и стеклам надземного метро.
Следуя установленным маршрутом, светило в положенный час попадает в Сохо и заглядывает внутрь студии художника в Мидтауне. Выхватывает крупное тело на дубовом полу у кровати со сбитыми простынями. Освещает большие постеры Ганса Гофмана[4] и Сая Твомбли[5] на стенах и пса, который скребет когтями паркет и жалобно подвывает рядом с телом.
Она оставила открытой тяжелую металлическую противопожарную дверь и смотрит на место происшествия с порога. Ошеломленная. Насмерть перепуганная. А минуту спустя слышит собственный голос:
– Лео!
Он не отзывается. Она идет к нему через огромную, залитую веселым хулиганистым солнцем комнату, чувствуя, что превращается в ледяную статую. В это невозможно тихое мгновение лежащий на полу человек кажется грандиозно прекрасным.
– Лео!
Нет ответа. Лоррен впадает в панику. Опускается на колени, трясет его, хлопает по щекам. Слезы текут по ее лицу и сверкают бриллиантовыми каплями росы в ярком утреннем свете.
– Лео! Ну пожалуйста! Открой глаза. Скажи хоть что-нибудь. ЛЕО!
Она наклоняется, пытается нащупать пульс, проверяет дыхание. Он жив! Он дышит!
Через двадцать