астоящий момент нерелевантно. Ряд стран, упомянутых в книге, распались, их лидеры были свергнуты или убиты. Террористические группировки, захватив территории, на которых живут миллионы людей, получили доступ к воде и нефти, заработали миллиарды и начали объявлять себя государствами. Некоторые после этого были почти разгромлены, как «Исламское государство»[1], но талибы США в Афганистане победили.
«Международное сообщество» при этом, проявило себя недееспособным по всем направлениям одновременно. Показательным примером стало его бессилие остановить поток нелегальных иммигрантов из Африки и БСВ, захлёстывающий Европейское Средиземноморье, исламизация Европы и теракты, организованные исламистами в странах Евросоюза. При всех бонусах, извлечённых из описанной ситуации Турцией, которая во многом европейцам это безобразие и устроила.
Распад «Восьмёрки», возвращение её в формат «Семёрки» по инициативе США и обострение ситуации на Украине ознаменовали начало новой холодной войны. Возникновение альянса России и Китая, превращение последнего в новую сверхдержаву обозначило возникновение миропорядка, создаваемого без Запада. Точно так же действия ВКС России в Сирии в союзе с армией Башара Асада и иранцами поставило заслон распространению радикального исламизма.
Участие в этом Индии, Пакистана, Ирана, Турции, постсоветских республик региона и Афганистана много значит для БСВ. При этом вечные перспективы «Центральноазиатской весны», распространение за пределами Ближневосточного региона исламистского терроризма, перспективы перерастания «ядерной сделки» Ирана с «мировым сообществом» в региональную гонку ядерных вооружений и глобальный шиито-суннитский конфликт означают возникновение новых угроз, центром которых является БСВ.
Не замечать описанного выше невозможно. Тысячи статей и сотни книг, опубликованных Институтом Ближнего Востока за истекшие с момента выхода в свет «Котла с неприятностями» годы, позволяют дополнить и пересмотреть в этой книге всё, что нужно. Так что книга дописана, дополнена и очищена от устаревшего.
От автора – с претензией на остроумие
Представленная вниманию читателя книга не имеет ничего общего с тем, как она изначально должна была бы выглядеть. Пытаясь оправдать это, позволим себе предположить, в рамках игры ума, что ни одна книга на свете не имеет ничего общего с тем, как она должна была выглядеть по мнению автора. То есть вообще ни одна. С большой буквы «О».
Не исключено, что изначальная версия «Отверженных» Виктора Гюго могла быть издана в формате покетбука, а «Война и мир» графа Льва Николаевича Толстого была задумана как святочный рассказ. Опять-таки, вполне возможно, что Шекспир и Голсуорси писали коротко – это издатели заставили мэтров безбожно раздуть сданные в печать произведения, накачав их лишней информацией, которую, включая имена персонажей, невозможно запомнить ни с первого, ни с двадцать первого, ни со сто двадцать первого раза.
Папа автора всю жизнь честно пытался прочитать «Сагу о Форсайтах». На пятидесятой странице он засыпал как убитый. Очередная сигарета падала, осыпая пеплом всё вокруг – курил он с семи лет, начав с махорки, а после первого инфаркта перешёл с «Беломора» на более лёгкую «Яву». Потом папе приходилось приниматься за всё с самого начала: он забывал, кто из героев с кем в каких отношениях состоит.
Вполне возможно, что О' Генри в реальной жизни писал длинно и скучно. Это издатели обрезали его тексты до такого состояния, что многотомные романы превратились в короткие юмористические рассказы. Хорошо известно, что Льюис Кэрролл вообще не писал ничего, кроме трактатов по математике, из чего со стопроцентной гарантией следует, что «Алиса в Зазеркалье» и «Охота на Снарка» изначально, до попадания в руки редакторов и переводчиков, содержали только уравнения и интегралы. Попробуйте найти полную библиографию Кэрролла – сами убедитесь. Британская королева тоже была разочарована.
Так вот, эта книга не имеет ничего общего… ну, впрочем, это уже было. Она задумывалась как серьёзное пособие для серьёзных студентов серьёзного вуза. В ней должно было содержаться пятнадцать глав по пять-десять разделов в каждой. Когда к исходу первого месяца работы автор расписал первую главу до состояния, которое его более или менее удовлетворило, в ней оказалось примерно сто страниц. Ну, может быть, девяносто шесть или девяносто восемь. Что не слишком облегчало дело.
Со скорбью глядя на дело рук своих и пытаясь понять, как уместить полтора десятка глав по сотне страниц в книгу, которая по предварительной договорённости с издательством должна была укладываться сотни в три, максимум три с небольшим, автор смутно заподозрил, что делает что-то не то. Но, следуя природному инстинкту, вроде того, что ведёт почтовых голубей к родному дому, а черепах Индийского океана гонит откладывать яйца на песчаном побережье южнее Маската, продолжил писать вразбивку – раздел оттуда, раздел отсюда.
Заказанный объём был исчерпан, когда, по его подсчётам, была написана примерно четверть того, что имело смысл написать согласно исходным планам. Что ещё важнее, время, которое было отведено на книгу, кончилось. Причём не просто кончилось: ушло