тдел позвоночника, и очень важно, чтобы во время сна все там расслаблялось как надо, чтобы утром просыпаться посвежевшей и отдохнувшей.
Вика кое-как приподнялась на локтях, стараясь лишний раз не шевелить головой. В левый висок словно кто-то шуруповертом методично вворачивал саморез, причем каждый поворот совершал после того, как она двигала головой. Если головой не шевелить, то и боль вроде меньше.
Кое-как села на кровати – двуспальной, под балдахином – все, что осталось от замужества.
Впрочем – не все. Еще головная боль. Именно после многодневной изматывающей нервотрепки под коротким именем «развод» она и появилась. Или раньше?
Так… Спокойно, конопатая! Первое, что надо сделать, – позвонить в клинику, объяснить ситуацию. Пусть линейку вместо нее проведет Эдичка… Бывший муж, кстати. В миру – замглавврача по лечебной части Эдуард Геннадьевич Красильников…
Она к одиннадцати подъедет.
– Вот видишь, Викуш, – замурлыкал голос в трубке, едва она изложила причину своего временного отсутствия. – А… будь я рядом – ты бы проснулась вовремя. Теперь понимаешь, какую глупость мы совершили?! Вернее – ты, конечно. Но… понимаю – неосмотрительно. Совсем от рук отбилась. Небось вернулась домой глубоко за полночь?
– Можешь так и сказать на линейке, что главврач… такая-сякая… проспала. От моего авторитета не убудет, – бросила она в трубку и отключилась.
С Эдичкой у них была типичная студенческая свадьба…
Когда-то, в другой жизни…
В общаге медакадемии выделили им отдельную комнату. Зажили как все… Вскоре, на третьем курсе, родился Антошка. Обошлась как-то без академотпуска…
Сессии, дежурства, капустники, распределение… Оглянуться не успели, как стали врачами.
Приехали в этот городишко как молодая семья, сразу же вселились в квартиру. Вике казалось, что по-другому не может быть – Красильников существовал в ее жизни как бы всегда, изначально, до ее рождения.
Она особо и не задумывалась. До поры…
Да и некогда было задумываться: сначала пеленки-распашонки, потом ветрянка, корь, свинка… Потом садик, школа, армия…
Опомнилась, когда Антон привел в дом невесту.
Вечером, сидя перед зеркалом и стирая с лица макияж, как-то взглянула на свое отражение по-другому, спросила мысленно: «Ну что, конопатая, дело к свадьбе, однако. Что дальше?»
Последняя, кстати, не заставила себя долго ждать: у Оксаны, невестки, «тикал срок», молодые друг без дружки не могли прожить и пяти минут, так что родители как с той, так и с этой стороны особо не сопротивлялись.
В ресторане под шум, смех и тосты подруга Нелька, обдав ароматом шампанского, неожиданно шепнула на ухо:
– Вот отделите Антоху, останетесь вдвоем, поживете в свое удовольствие наконец-то…
Вика тогда впервые сморщилась от боли в виске. Да, да, тогда и прострелило первый раз. Звоночек, так сказать…
От озвученной перспективы она удовольствия никакого не испытывала: скукота ж смертная… Однообразие… Любую фразу Эдички предвидит за полчаса, готова голову дать на отсечение, что ненаглядный супруг «выдаст» в том или ином случае. Никаких импровизаций, все четко выверено, расписано на недели и месяцы вперед.
Взяла да и брякнула в ответ Нельке:
– Скорее уж разбежимся!
Пошатываясь и держась за виски, подошла к трельяжу.
М-да, конопатая, сороковник не спрячешь. Можно, конечно, ботоксом кое-что расправить, но тогда… Глядя в зеркало, ты будешь мысленно говорить: «Привет, ботокс!» – а этого не хотелось бы!
Веснушек почти не осталось, а кличка – Конопатая – живехонька. Под рукой, всегда наготове. От детства осталась, когда Вика с местной пацанвой носилась во дворе до полуночи.
Поначалу обижалась, а потом привыкла. Сейчас жить без этой клички не может, хотя давно так ее никто не называет.
Подойдя к окну, непроизвольно кашлянула: «Конопатая, сюрприз!»
Место на стоянке перед домом, где всегда ее «Опель Мок-ка» терпеливо ждал хозяйку, было пустым. Не сразу вспомнила, что в субботу после работы заехала в сервис и своего железного коня оставила там. Как сказал менеджер, требовалось послушать работу «на холодном движке» – а значит, машину следовало оставить в сервисе до утра понедельника.
Ох уж эти спецы! На холодном движке… В понимании Вики холодным может быть рассудок, сердце, взгляд… Чай, наконец…
Предстояло заказывать такси, а вечером после работы мотаться в сервис. Если учесть, что она и так проспала, перспектива – не из приятных.
Вика уже собралась идти в ванную, как вдруг увидела такси, остановившееся возле подъезда.
Надо же, только подумала про него…
Когда разглядела, кто выскочил из «Логана» с шашечками, невольно поморщилась от нового приступа боли в виске. Этот мохеровый шарф она бы узнала из тысячи – сама выбирала по бутикам нужную расцветку.
Сомнений не осталось: