строкой ты восхитил мой разум,
И я пишу, и вижу чистым глазом —
Накроет нас поток чужих суждений.
Пускай!
Мы будем жить!
Бояться мнений?
Пустое всё.
Друзья сродни алмазам —
Девятый вал, чуть что, не свалит разом, —
Честь сохранят для Музы вдохновений.
С годами мы становимся знатней,
Чуток умней и взглядом горделивым
Глядим вокруг – струится свет очей.
Никто из нас не будет здесь ревнивым —
Элладой укрощён, встречаю с ней
Я день и ночь.
Так будь ты сам счастливым!
Тишина
И тишина1 в мой дом приходит снова,
Несёт покой моей душе не раз,
Стихает море ссор, молчит Парнас
И безмятежность мне рождает слово.
Иду к Элладе я.
С пути прямого
Я не сверну, хоть хочется подчас,
И пусть меня не ждёт отель-Палас,
В моей копилке дней осталось много.
Женой ревнивой небом награждён,
Пред ней я полон сил и вдохновенья —
Мне горизонты дальние видны.
Пусть педагог, поэт, совсем не дон,
Ценю я краски каждого мгновенья
И в этих красках продолжаю дни!
«Я признаюсь в любви царице горной …»
Я признаюсь в любви царице горной —
Своей стране.
Поныне полон сил
Творить стихи и жизнь.
Не заносил
Дорожный плащ.
Не будет вздорной
Моя судьба, как вечер не грозил.
Идти, как все, дорогой торной?
Зачем?
Душа останется покорной
Одной любви,
Когда Элладе голову вскружил.
Стихает гром, а с ним – былая рана:
Любил я всех, но не был я жестокий,
И прошлое терзает всё больней.
Стихает боль под солнцем постоянно
И тает снег, и с гор бегут потоки —
В Царицу гор влюбляюсь всё сильней.
«И вновь зима к нам в двери постучала…»
И вновь зима к нам в двери постучала,
Закрыла мглою синеву небес —
Проходим мы от холода ликбез,
Но, видно, снежной диве это мало.
Всю Турцию снегами забросало,
Резвится в Палестине снежный бес —
Совсем Камчатка.
Нам пришёл конец?
И дома нет ни курдюка, ни сала.
Зима.
Зима стучится снова в двери,
С порога требует, откройте ей
Незамедлительно!
Бегом!
Скорей!
А в Душанбе поэт весне всё верит —
Простуда донимает день шестой.
Лютует зря – не будет ей постой.
«Комфорта дней напрасно я не жду…»
Комфорта дней напрасно я не жду,
Мне достаёт вполне духовной пищи.
Коль скромный дом оставит пепелище,
От зла и бед с ума я не сойду.
Я под звездой любви себя найду
И духом творческим я стану чище,
А мир земной подарит мне жилище —
Себя, – и сохранит мою звезду.
Пусть топают соседи, как слоны,
Пусть ходуном под ними ходит люстра,
Я не пристану здесь писать стихи.
Мои стихи – судьбы моей плоды,
Висят на ветках вдохновенья густо,
Под потолком рождаются тихи.
«Простуды нет…»
Простуды нет.
Я снова слышу речь —
То говор Ипокрены.
Та готова
Меня принять.
Смогу былое сжечь.
Но точки я оставлю.
Не до встреч.
Андрей Сметанкин,
Моя судьба и без того сурова —
Я в толще лет ищу простое слово,
Чтоб без обид в сердца людей истечь.
Простуды