ктуальной издательской системе Ridero
– Это самая модная песня, —
угрюмо отозвался Граммофон. —
Страшно популярная!
– Популярная?
– Ну да. Из тех, слова которых запоминают
даже слабоумные, а мотив могут пропеть или
просвистеть и те, кому медведь
на ухо наступил. Потому-то такие песни
и популярны.
Сегодняшнее расписание дня ввело меня в ступор. Обычно забот и дел всегда было так много, что я не успевал долго о чем-то размышлять, мечтать или ностальгировать, вечно куда-то торопился, часто даже ел на ходу, но когда жена, с которой мы постоянно куда-то ходили по вечерам и выходным, уехала из города на несколько дней в командировку, непривычное ощущение пустоты стало поглощать меня так сильно, что по пути домой с работы я начинал ударяться в рефлексию. А ещё заходить в соцсети и читать новости, будь они неладны.
Одолевала зевота. По пути к себе я не удержался от соблазна, так присущего мужчине, оставшемуся ненадолго без дражайшей супруги, и купил бутылочку холодной душистой ипы. На улице жужжали какие-то вечерние жучки, было тепло и безветренно, и я решил прогуляться до порта, именуемого Солнечным, или как местные подобострастно называли его на иностранный лад, Сан-П. Черт его знает, почему именно так. Людей было немного, только какие-то парочки катались на роликах по набережной, а я присел на скамейку с видом на порт и мягкий оранжево-розовый закат над ним, открыл запотевшую бутылку и сделал вожделенный глоток. Холодненькое.
Мысли, навеянные непривычным одиночеством, случайно подслушанными разговорами в магазине, сплетнями на работе и выхваченными из СМИ новостями навеяли на меня тоску. Все только и делали, что спорили. До одури, до пены у рта! Зачастую совершенно бессмысленно – когда спор не приводил к решению какой-то проблемы, а просто продолжал висеть в воздухе, зачем-то рассорив людей. До этого, занятый собственным бытом, я и не обращал на такие вещи внимания (кстати, впоследствии я пришел к выводу, что это я и правильно делал). Одно и то же событие вызывало у людей такую разную реакцию, что я закрыл глаза и загадал желание: вот было бы здорово, если хотя бы в рамках одного города люди смотрели на вещи одинаково, были заодно. Как в одной команде.
– Странное пожелание, я бы подумал ещё, – послышался голос почти у моего уха. Я вздрогнул и пролил немного пива себе на джинсы. Возле меня сидел пожилой мужчина, который непонятно как тут оказался. Видно, я совсем глубоко зарылся в свои мысли, так что и не заметил, как он подсел.
– Что, простите?
– Странное у вас пожелание, чтобы все были едины во взглядах во всём городе.
– Я разве это вслух сказал? – забеспокоился я, встревоженный внезапными мыслями вслух. – Утомился, должно быть.
Мужчина тронул меня за плечо и посмотрел мне в глаза. Сначала я подумал, что ко мне прилип бомж, но выглядел он слишком презентабельно для бомжа, хотя и не по последнему слову моды, да и как-то слишком тепло для летнего вечера: дорожный чистый плащ оливкового цвета, натёртые до блеска ботинки, а светлые глаза, похожие на незрелый крыжовник, выдавали лёгкое безумие – так широко они были открыты. Но голос его звучал спокойно и умиротворяюще:
– Но это можно устроить, – сказал он.
– Ну… Наверное. Здорово. – Я немного смутился от такого вторжения в личное пространство и поспешил завершить беседу. Городские сумасшедшие никогда не сулят ничего хорошего. Но вежливость никто не отменял. – Пойду-ка домой. Хорошего вам вечера.
Я постарался улыбнуться, а незнакомец протянул мне руку, убрав ее с моего плеча.
– И вам.
Мы пожали руки, и я ушёл домой, по дороге допив пиво. Дома тут же лёг спать, потому что решил, что слабо соображаю к вечеру, а значит, надо отдохнуть. На работе действительно был непростой денек. Лишь закрыв глаза, я тут же отключился.
На следующий вечер у меня была запланирована встреча с моим старым другом Эдом. Мы старались созваниваться или встречаться хотя бы пару раз в месяц и вечно сидели в баре чуть ли не до закрытия: никогда не могли наговориться. Я знал его еще со школы.
Привычно зайдя в знакомый бар и вдохнув его прогорклый воздух, я поздоровался с барменшей и двинулся к дальнему, слабо освещенному столику, за которым сидел мой друг, уже позаботившийся о том, чтобы на столе стояло пиво для нас обоих. Он приветливо улыбнулся, мы приятельски обнялись. Однако он тут же помрачнел.
– Что-то случилось? – спросил я, готовый помочь.
– А ты разве не знаешь? – недоверчиво удивился Эд.
Я помотал головой. Он шумно выдохнул и цокнул языком.
– Ты хоть в интернете новости иногда посматривай.
– Да я смотрю, – попытался оправдаться я, силясь сообразить, как что-то важное, что коснулось даже моего друга, могло ускользнуть от меня.
– В общем, плохи дела, – мрачно