мои голые ноги и короткие джинсовые шорты, а также светлые штаны Андрея и его обувь. Я почувствовала неловкость. Но Андрей лишь рассмеялся. Я тихо выдохнула, глядя на Кинельгана. Когда он в очередной раз вспорхнул, оторвавшись от земли, и играючи принялся летать вокруг нас, мне показалось, что я отчетливо разглядела на мордочке озорную усмешку, если бы драконы и правда умели выражать подобные эмоции.
Мы отставали от отца шагов на десять – он уже свернул с загородной автомагистрали на проселочную дорогу, ведущую в Сады. Был почти полдень. Солнце настырно пекло в голову. Еще метров сто – и нас обдаст спасительной тенью, отбрасываемой крышами виднеющихся впереди домов. И, надеемся, живительной прохладой.
Наша ферма находится за городом. На юго-востоке страны, на Полесье, всего в двадцати километрах от Гомеля. Летом здесь особенно красиво: густые чащи одеваются в зелень, река широкой лентой стелется к горизонту, отражая цвет лазурного неба, а спокойные воды озер пленяют безмятежностью. В лесу – многообразие грибов. В водах – рыб. Часто можно увидеть лосей, выходящих из сосновых боров на трассу, и косуль. Иногда – рысей, но встреча с ними опасна. Нечасто можно столкнуться и с драконом, лесные обычно пугливы.
Весной поля засаживают рапсом, яркое солнце из года в год влечет горожан, которые съезжаются сюда для вылазок на природу. Уже летом на одних полях поднимается кукуруза, на других – колосится пшеница. Начиная с весны, хозяева домов, расположенных у реки, принимаются сдавать жилье для приезжих. Иногда те посещают нашу усадьбу, чтобы посмотреть на драконов. В основном иностранцы.
Местных драконы не удивляют – в нашей стране они не популярнее других домашних питомцев: кошек или собак.
К западу от фермы простирается благоустроенный коттеджный поселок «Новая жизнь». «Драконий камень» от него отделяется озером Червоным, часть которого принадлежит нашим владениям, а еще густой полосой осиновой бесхозной рощи.
Старожилы преклонного возраста помнят: когда поселка там не было и в помине, рощу высаживали жители Садов. Тогда и появилось название. Теперь территория разбита автомагистралью, и обитатели «Новой жизни» полноправно считают рощу своей собственностью.
А справа расположено окружное кладбище.
Мы движемся по главной асфальтированной дороге Садов, ведущей прямо к реке, выходим на пустырь, заросший травой и полевыми цветами, и сворачиваем вправо от берега в хвойный лес. Нас обдает запахом ели, Кинли радостно цепляется когтями за древесную кору и вскарабкивается по стволу. И начинает прыгать с ветки на ветку, следуя за нами. Андрей пару раз оборачивается и фотографирует его на телефон. Затем наставляет камеру на лес. Но не для того, чтобы забыть о каменных городских джунглях. А потому, что здесь по-настоящему красиво.
Кинли начинает пищать в своей привычной манере – голосом, похожим на ультразвук, привлекая к себе внимание. Он перелетает на ель и чуть спускается по стволу, висит вниз головой, оказываясь на уровне плеч Андрея, глядя на него загадочным взглядом, провоцирующим на умиление и восхищение одновременно. Андрей тянется к нему рукой, чтобы погладить, но Кинли резко и широко раскрывает пасть и обдает ладонь горячим пламенем.
А затем мгновенно вдыхает и заглатывает огонь внутрь себя.
Я холодею.
– Кинельган! – негодуя, восклицаю я. Моему недовольству нет предела, и я стараюсь сделать голос довольно суровым, словно это и наказание Кинли, и своеобразное извинение за драконье поведение.
– Сколько раз тебе повторяла, что нельзя обжигать других людей?!
Кинли виновато поджимает маленькие уши.
– Все нормально, – беззаботным тоном говорит Андрей, пытаясь всеми силами сделать вид, что ему не больно. Однако потирает подвергшуюся атаке руку. – Я почти не почувствовал. Это как затушить пальцами пламя свечи – очень быстро и не больно.
– Уверен? – переспрашиваю я. Подхожу ближе, касаюсь его запястья и осматриваю руку парня. Наверное, впервые притрагиваюсь к нему с момента знакомства. Я до сих пор чувствую смущение и стыд.
Мне не хочется, чтобы он подумал обо мне как о безответственной хозяйке дракона – к тому же из семьи разводчиков.
– Однажды он сильно обжег меня. У меня даже остался шрамик на лопатке. После этого случая он просто балуется, но все же…
Кинельган спрыгивает с дерева, разбегается и размеренно летит впереди, делая плавный разворот и присаживаясь на правое плечо Андрея. И теперь мирно едет на нем верхом.
– Думаю, так он просит прощения, – замечает Андрей.
Я улыбаюсь.
– Точно, он заигрывает с тобой.
Мы смеемся.
На мгновение отец исчезает из виду, когда мы выходим из-за поворота – обнаруживаем, что он бредет вдоль золотого поля, окаймленного слева дорогой. Дальше уже виднеется голубая вода озера, просвечивающая сквозь густую полосу хвои. Мы выходим из тени сосновых крон. Солнце опаляет нашу кожу: оно поднялось на самый верх, повиснув над головами.
Кажется, наступил полдень.
Путь до места