после выхода в космос на нужный курс, ускорение прекращается и перегрузки пропадают. Никто ещё не успевает почувствовать невесомость, как включается искусственная гравитация. На самом деле я знал, что эта система работает во время всего полёта, она снижает действие перегрузок также и во время взлётов и посадок, но вначале не так ощущается.
Уже в космосе корабль выходит на нужный курс и включает гиперпространственный двигатель. При полёте в гиперпространстве полёт чувствуется так, словно корабль непрерывно затягивает в воронку, и в иллюминаторы, или их имитацию, можно увидеть только слитные потоки света, всех цветов радуги. Я мало что знал об этом, кроме того что манёвры или изменение скорости в гиперпространстве невозможны. Это своего рода коридор, в который люди попадают благодаря специальным двигателям, в котором можно двигаться только по прямой и с постоянной скоростью. Благодаря использованию гиперпространства люди могут летать на сверхсветовых скоростях между звёздными системами.
После того как я почувствовал что корабль вышел на гиперскорость, чернота космоса в мониторе сменилась расплывчатым потоком света. Сигнал о взлёте погас. Я отстегнул ремни и мы с Сереной наконец смогли подняться. Честно говоря, у меня к тому времени всё давно уже затекло. Я велел ей оставаться в каюте, а сам отправился искать капитана. Командный мостик находился уровнем выше, на том же уровне находилась и кабина пилотов, сразу за мостиком. Перед мостиком, с другой стороны от лестницы, по которой я поднялся, располагалось довольно большое помещение лазарета.
Когда я вышел на мостик, у меня зарябило в глазах от множества мониторов, световых сигналов и голографических моделей. На мостике было множество офицеров и техников, отвечающих за навигацию, управление, вооружение и другие системы корабля. Мостик имел сужающуюся форму и заканчивался двумя креслами пилотов, которые сидели за штурвалом, а перед ними был самый большой голографический монитор на корабле, имеющий форму обзорного иллюминатора, растянутой прямоугольной формы, в точности отображающий вид снаружи. Кабина пилотов была частично отгорожена перегородкой, как и мостик, и все отсеки корабля. В случае разгерметизации срабатывают автоматические двери, и отсеки корабля перекрываются, кабина пилотов или мостик не исключение.
Управлять кораблём можно было как из кабины, так и с мостика, без участия другого, что повышало общую живучесть корабля, правда, такое управление было бы несколько ограниченным. Места техников были вдоль стен, а старшие офицеры и капитан находились в середине мостика, их кресла смотрели прямо на пилотов, перед ними были развернуты галлоизображения, в основном с общей картиной полёта. Капитан был на своём месте.
– Уже пришёл, капрал? – увидел меня он. – Хоть бы броню снял…
Я только после его слов понял, что по-прежнему расхаживал в броне и шлеме. Видимо, они уже стали мне