прошел поворот, и выстукивая колесами дорожный степ, помчался вперед, преодолевая отставание в графике следования. В пятом купе, девятого вагона, двое мужчин о чем – то спорили, склонившись над разбросанными по столу чертежами. На верхних полках спали женщина среднего возраста, и светловолосый юноша с наушниками в ушах. Рослый мужчина в полосатой рубашке, достал из-под стола бутылку с остатками пива, и с сожалением посмотрел на собеседника.
– Сейчас будет станция Ключи, сбегаю в буфет, он должен работать круглосуточно.
– Не опоздаешь? Стоянку могут сократить! – с опаской спросил второй, чуть постарше возрастом, с короткой козлиной бородкой.
– Стоянка полчаса, успею! – с уверенностью произнес первый, потом прикрываясь ладонью от тусклого купейного света, стал вглядываться в ночное окно, в котором все чаще стали пробегать огни фонарей, свидетельствующие о приближении населенного пункта.
Поезд въехал на территорию узловой станции, и плавно остановился у ночного перрона. Послышалось металлическое лязганье подъемных площадок, и проводники отворили двери. С вагона спрыгнул мужчина, с накинутым на плечи темным пиджаком, в кармане которого, лежал портмоне с деньгами, и паспорт на имя Милютин Петр Николаевич. В руке он сжимал хозяйственную сумку для предстоящей покупки. Заметив невдалеке перекидной мост, мужчина семенящим шагом подбежал к нему, и перескакивая через ступеньку, быстро забрался наверх. Над спящим городом уже разгорался горизонт, в котором медленно догорали звезды. Воздух бодрил, сбрасывая с лица остатки сонливости. Милютин на ходу остановил взгляд на часах, висевших над центральным входом в вокзал.
– Черт побери, надо поторапливаться! – прошептал он себе под нос, после чего прибавил темп.
Если закон подлости существует, то он действует круглосуточно и без перерывов. Когда мужчина вошел в буфет, и увидел у прилавка очередь, он словно ударился лбом о невидимую стену.
– Тьфу ты черт! Откуда вас столько?
Оценив ситуацию, он не раздумывая стал пробираться к прилавку, объясняя посетителям, что спешит на поезд. Однако его тут же оттеснили в сторону, и указали на конец очереди. Взлохмаченный Петр Николаевич вылез из толпы, и стал последним. Дальше все происходило как в замедленном фильме. Покупатели долго делали заказы, а буфетчица с массивными серьгами в ушах, напоминающих автомобильные колеса, была неповоротлива, и напоминала сонную муху. Казалось, еще миг, и она уснет за прилавком.
– Вам две, или три бутылки пива? – переспрашивала она очередного посетителя, едва ворочая языком.
Милютина стало колотить. Топчась на месте, он раз за разом поглядывал на циферблат наручных часов, и умолял проклятые стрелки не бежать так быстро, но время уплывало, словно песок сквозь пальцы, задержать которое ему было не в силах.
В кабинете дежурного по вокзалу раздался телефонный звонок. Полная женщина в униформе, дремавшая за овальным пультом, установленным перед служебной картой, на которой была изображена густая паутина железных дорог, напоминала спящего паука. Сдерживая челюсти от распирающей зевоты, женщина открыла глаза, и сняла трубку.
– Дежурная по вокзалу Симоненко слушает!
– Сто двадцать седьмой стоит? – спросил кто-то, громогласным мужским голосом, на другом конце провода, с нотками выраженного беспокойства.
– Да! По графику еще двадцать минут будет стоять, – ответила дежурная.
– Немедленно отправляйте, за ним идет литерный!
– Какой литерный? – переспросила та, – По графику нет никакого литерного!
Женщина привстала с кресла, и посмотрела в большое темное окно, словно со второго этажа, где находился ее кабинет, можно было видеть движение поездов.
– А, черт его знает, откуда он взялся, никто, толком не знает! Вероятней всего опять сбой в системе. Ох, они там доиграются с новациями! Полетят, чьи-то головы! – послышалась далее сердитая речь в трубке, – Вы меня поняли? Сто двадцать седьмой немедленно отправляйте, а литерный задержите до прояснения ситуации! Команда на его отправку последует, все!
Далее послышались короткие гудки, и растерянная дежурная положила трубку.
Когда Петр Николаевич укладывал бутылки пива в сумку, он не слышал объявление об отправке поезда. Сто двадцать седьмой, подчиняясь распоряжению диспетчера, подал предупредительный гудок, и быстро отошел от перрона. Следом на его место подошел литерный, и остановился. Тогда Милютин и предположить, не мог, что у перрона уже стоял другой состав. Когда он вышел с вокзала его вдруг окутал странный туман, который непонятно откуда взялся. Туман медленно плыл над землей, заворачивая зеленоватую пелену в огромные клубы, которые поднимались вверх, а затем опускались на землю. По внешнему виду они напоминали призрачные стога сена на фоне лунной ночи. Ветра абсолютно не было. Двигаясь, словно живое существо, туман увеличивался в размерах, и покрывал блеклой мантией всю привокзальную территорию. Прищурившись, мужчина разглядел контуры стоящего поезда, и убедившись, что ситуация под контролем,