пно даже малообразованному обывателю. То же самое справедливо и в отношении образованных людей, будь то ученые, предприниматели, журналисты, художники или учителя. Все они способны понять принципы психоанализа. Они также отлично понимают, почему психоанализ не может быть изложен столь же убедительно, как математическое утверждение. Всякий здравомыслящий человек знает, что психологическое доказательство неизбежно будет отличаться от физического и что каждая отрасль науки может предложить только те доказательства, которые соответствуют ее материалу. Было бы интересно узнать, эмпирических доказательств какого рода ждут наши критики, если не доказательств на основе эмпирических фактов. Существуют ли эти факты? Мы приводим наши наблюдения. Однако критики просто говорят: «Нет». Что же тогда мы можем предложить, если наши фактические наблюдения категорически отрицаются? При таких обстоятельствах разумно ожидать, что наши оппоненты изучат неврозы и психозы так же тщательно, как это сделали мы (совершенно независимо от метода психоанализа), и приведут факты принципиально иного рода относительно их психологической детерминации. Мы ждали этого более десяти лет. Мало того, судьба распорядилась так, что все исследователи в этой области, которые трудились независимо от первооткрывателя новой теории, но столь же увлеченно, пришли к тем же результатам, что и Фрейд; и что те, кто нашел время и силы приобрести необходимые знания под руководством психоаналитика, поняли эти результаты.
В целом мы должны ожидать самого яростного сопротивления со стороны медиков и психологов, главным образом из-за научных предрассудков, основанных на ином образе мышления, которого они упорно придерживаются. Наши критики, в отличие от предыдущих, существенно продвинулись вперед, коль скоро стараются быть более серьезными и более сдержанными в своих высказываниях. Однако все они совершают ошибку, критикуя психоаналитический метод так, как если бы он опирался на априорные принципы, тогда как в действительности он носит сугубо эмпирический характер и абсолютно лишен какой-либо окончательной теоретической основы. Насколько нам известно, это просто самый быстрый способ обнаружить факты, которые имеют значение для нашей психологии, но которые, как показывает история психоанализа, также могут быть обнаружены другими, более трудоемкими и сложными способами. Разумеется, мы были бы счастливы, если бы располагали аналитической техникой, которая вела бы к цели еще быстрее, чем нынешний метод. Однако, упрямо оспаривая наши открытия, критики едва ли помогут нам найти более подходящий прием – прием, который лучше бы отвечал предположениям современной психологии. До тех пор, пока вопрос о фактах не будет решен, всякую критику психоаналитического метода следует считать безосновательной, ибо о главных тайнах ассоциативного процесса наши оппоненты знают так же мало, как и мы. Каждому мыслящему человеку должно быть очевидно, что эмпирические факты – единственное, что имеет значение. Если критика ограничивается только методом, то в один прекрасный день она легко может прийти к отрицанию существования фактов на том лишь основании, что методу их обнаружения присущи определенные теоретические недостатки. Придерживаясь подобной точки зрения, мы возвращаемся во мрак Средневековья. В этом отношении наши критики совершают серьезную ошибку. Долг умных людей – указать на нее, ибо человеку свойственно ошибаться.
Впрочем, иногда критика принимает формы, которые возбуждают живейший интерес психолога. В этом случае научные потуги критика самым удивительным образом оттесняются на задний план симптомами личного участия. Такие оппоненты вносят ценный вклад в познание скрытых личных тенденций, лежащих в основе так называемой научной критики. Мы не можем отказать себе в удовольствии сделать один такой document humain[1] доступным широкой общественности.
Реферат Курта Менделя[2]
«Критический обзор фрейдистской точки зрения»
Настоящий рецензент, который прочел много работ Фрейда и его последователей и сам испробовал психоанализ[3], должен признать, что находит многие положения этой доктрины в высшей степени омерзительными, особенно последние дополнения, касающиеся анальной эротики и детской сексуальности. Ознакомившись с рецензируемой работой[4], он подошел к своему младшему сыну, мирно лежавшему в кроватке, и сказал следующее: «Бедный мальчик! Я думал, ты чист и невинен, но оказывается, что ты порочен и исполнен греха! С первого дня своего существования ты ведешь сексуальную жизнь (указ. соч., с. 184); ты эксгибиционист, фетишист, садист, мазохист, онанист – одним словом, ты полиморфно извращен (с. 185). Среди взрослых едва ли сыщется Дон Жуан, чьи эротические фантазии ни в чем бы не уступали продуктам твоего младенческого мозга (стр. 185). Да и как может быть иначе? Ты развращен от рождения. Твой отец пользуется репутацией необычайно аккуратного и бережливого человека, а фрейдисты говорят, что он упрям, ибо не желает полностью принять их учение. Необычайно аккуратный, бережливый и упрямый! Жертва анальной эротики, стало быть! (Ср.: Фрейд, “Charakter und Analerotik”, Psych. – Neur. Wochenschr, IX: 51.) Что же касается твоей матери, то она тщательно убирает дом каждые четыре недели.