Нюшенька-баюшенька. Эльвира Смелик

т, ужин готовит, вот и слоняется Наташа по дому одна, без дела, без интереса. Скучный туман окружает ее все плотнее, липнет все сильнее. Противно! Грустно!

      – Мама! – едва не плачет Наташа. – Что мне делать?

      – Сходи, погуляй на крылечке! – предлагает мама. – Скоро ужинать будем.

      Наташе и гулять-то не очень хочется, но если и дальше без дела сидеть, скука в свое болото окончательно затянет, и вся жизнь тогда станет серой и безрадостной.

      Наташа оделась, вышла на крылечко, но вредная скука следом поползла. Зацепилась за девочкину сандалию длинным коготком и тянется, тянется за ней.

      Наташа посчитала лепестки на белой ромашке, понюхала розовые колокольчики петуньи, понаблюдала за вечно спешащими муравьями. Чем бы еще заняться?

      Вдруг из-за угла дома раздались громкие птичьи крики. И сразу подумала Наташа, что только неугомонные, задиристые галки могли так верещать.

      «Наверное, нашли хлебные крошки и не могут поделить!» – предположила девочка и хотела безразлично рукой махнуть, да неожиданно услышала странный писк, совсем не птичий.

      Заглянула она за угол и видит: несколько галок скачут по земле, крылья растопырив, клювы разинув, подлетят немного и бросаются вниз, атакуют, а в траве копошится какое-то маленькое существо, от обидчиков обороняется и пищит.

      – Кыш! Кыш! – закричала Наташа, замахала руками, что было сил.

      Галки испугались, разлетелись, расселись по крыше и веткам деревьев и потом еще долго возмущались, сердито бранились скрипучими голосами, но приблизиться не решались. А Наташа про них уже и думать забыла. Потому как навстречу ей из травы поднималась крохотная девочка в пестром платьице: две растрепанные косицы в стороны торчат, щечки зарумянились, в больших глазенках зеленые искорки мерцают.

      Девчушка Наташе низко поклонилась и произнесла торжественно:

      – Спасибо тебе, красна девица, что от птиц злобных меня спасла.

      Потом отряхнулась, оправилась, слезки рукавом подмахнула и не удержалась, хвастливо добавила совсем другим голоском, задорным и смелым:

      – Я бы, конечно, и сама справилась! Тоже мне – чудовища! Галки желторотые!

      В любом другом случае Наташа обязательно бы обиделась и хвастунишку осадила. Но тут такие удивительные дела творились! Не до обид.

      – Ты кто? – спросила у малышки Наташа.

      – Я – Нюшенька-Баюшенька! – гордо ответила та, подбоченилась, выставила вперед ножку. – Деда Баюнка любимая внучка.

      – Деда Баюнка? – еще больше изумилась Наташа. – Никогда о таком не слышала.

      – Вот тебе и раз! – растерялась Нюшенька-Баюшенька. – Не слышала? А, как ты думаешь, кто тебе ночью сказки нашептывает да сны волшебные навевает? Кто Бабаев страшных от твоей кровати отгоняет?

      – От моей кровати? – испуганно повторила Наташа.

      Слыхала она про Бабая, мама ей такую песенку пела:

      «Бай-бай, бай-бай!

      Под окном стоит Бабай.

      Под окном стоит Бабай,

      Кричит: «Натку мне отдай!»

      И хотя в песне все заканчивалось хорошо, Натку Бабаю никто не отдавал и под окном ему появляться строго запрещали, Наташе неприятно было услышать это имя, да еще и узнать, что опасное существо приходит ночью прямо к ее кроватке.

      – А Бабаи… они и правда… – робко начала Наташа, но Нюшенька-Баюшенька весело рассмеялась.

      – Нет никаких Бабаев! Это для детей непослушных придумали, чтобы не капризничали.

      «Вредная она немножко», – подумала Наташа, недовольно поглядела на свою новую знакомую, но обижаться опять не стала. Уж слишком интересным и сказочным становилось происходящее.

      – А что ты здесь делаешь? – принялась задавать Наташа новые вопросы. – Почему я тебя раньше не видела?

      – А потому и не видела, – загадочно зашептала Нюшенька-Баюшенька, – что не положено нам людям на глаза показываться. Разве что малышам неразумным, которые еще говорить не научились. И если бы не эти противные галки, – девчушка вновь гордо приосанилась, – вовек бы ты меня не нашла.