.

калист A-HA берет последнюю ноту. Обычно я не слушаю музыку восьмидесятых, но это не простая песня. Это наша песня.

      Кристал заедет за мной с минуты на минуту. Мне надо закончить с макияжем, но я не могу перестать вспоминать, как мы с Энди танцевали под эту песню в кафе. Он вытянул меня из-за стойки и кружил по радужным плиткам пола, пока нам не пришлось со смехом вцепиться друг в друга, чтобы не упасть. В тот момент я была уверена, что он почти влюбился в меня, и знала: сегодня на вечеринке в честь окончания лета и его дня рождения он предложит мне встречаться. Я едва справляюсь с радостным волнением, так что приходится рисовать стрелки трижды из-за трясущихся рук.

      Через пять минут, надев туфли на танкетке, я сбегаю вниз по лестнице. Они выше тех, что я обычно ношу, и трут, но придется смириться. Энди – бог баскетбола, так что несколько дополнительных сантиметров к росту не помешают, когда он соберется впервые поцеловать меня. По телу пробегает дрожь, и приходится вцепиться в перила, чтобы не совершить сальто с лестницы прямо в гостиную.

      – Ого, потрясающе выглядишь, – говорит мама, когда я вхожу в комнату. Она смотрит сериал по BBC, уютно устроившись в любимом кресле с чашкой Эрл Грея.

      – Спасибо. – Я приглаживаю платье. Понятно, что это всего лишь небольшая вечеринка на заднем дворе, но я ни за что на свете не стану в шортах танцевать с Энди под звездами.

      – Надо же, вот ты и превращаешься в прекрасную молодую женщину. Надеюсь, ты отлично проведешь время. – Ее глаза сверкают ярче, чем обычно, и выглядит она так, будто готова со слезами заключить меня в объятья.

      Раздается звонок, и я бегу открывать дверь. На пороге стоит Кристал, на ее лице читается паника.

      – Привет! У тебя все хорошо?

      – Элли, божечки, мне нужна твоя помощь.

      Она входит в наш тесный дюплекс, и я представляю, какой ей видится гостиная с выцветшими обоями и пятнами на ковре. Впервые кто-то из новых одноклассников оказывается у меня дома. Не сказать, что сейчас я испытываю стыд. Знаю, как маме приходится работать, чтобы я могла учиться в этой школе. После ее повышения и нашего переезда из Вирджинии в Вашингтон расходы резко возросли – деньги разлетаются здесь быстро, но нам повезло найти неплохое жилье в этом районе. Мы с мамой сделали все возможное, но ни картины, ни домашние растения не изменят того, что этот дюплекс не сравнить с гигантскими домами, в которых живут мои одноклассники.

      Кристал хватает меня за руку и тащит в гостиную. Она указывает на свои туфли.

      – Они рассыпаются.

      – Чего?

      – Рассыпаются!

      Она поднимает ногу, и я смотрю на каблук-платформу. Что ж, сложно не заметить, что в подошве не хватает приличного куска.

      – Это мои любимые туфли! Я ношу их с лета, после которого пошла в среднюю школу, мне они всегда казались такими классными. Они сделаны из чертовой пены! Ты в это можешь поверить? Из пены! Я этого не знала, пока не увидела куски на полу машины. – Она дергает ногой, и кусок пены летит через нашу гостиную. И только тогда Кристал замечает мою маму.

      – Ой, извините, миссис Николс. – Она ковыляет по комнате, чтобы подобрать пену.

      – Ничего страшного, – отвечает мама, улыбаясь.

      – Пойдем на кухню, – предлагаю я. – Может, у нас получится склеить их?

      Мы садимся за кухонный стол, и Кристал скидывает обувь. Я рассматриваю ее, но она права: здесь уже ничего не поможет. Куски пены отваливаются, стоит мне только прикоснуться к туфлям.

      – Почему ты не вернулась домой, когда заметила это?

      – На дороге ужасные пробки, и я знала, что ты ждешь меня. Не хотела, чтобы мы опоздали. – Она качает головой. – Но я не могу поехать так к Энди! Это моя последняя вечеринка перед отъездом. Ты не одолжишь мне какие-нибудь туфли на вечер?

      Черт, ее поездка. Я ненавижу напоминать себе, что скоро она уедет учиться в другую страну. Она мой единственный настоящий друг с тех пор, как в конце прошлого школьного года я начала учиться здесь, и я не представляю, что буду без нее делать. Хотя, если я стану встречаться с Энди, это не станет большой проблемой: он дружит со всеми.

      – Извини. – Я указываю на свои ноги. – У меня только эти есть. Если ты, конечно, не хочешь надеть серебристые туфли с завязками.

      Она кривит губы.

      – Нет, спасибо. Это будет слишком. – Она бросает взгляд на мои танкетки. – Блин, как жаль, что у тебя нет еще одной такой пары. Они милые.

      Она пожирает мои туфли взглядом, как я – мамин шоколадный чизкейк. Еще немного, и я могла бы увидеть, как по ее подбородку текут слюни. В другой ситуации я отдала бы ей танкетки без раздумий, но сегодня особый случай. Я закусываю губу. С другой стороны, они бы шикарно смотрелись с ее комбинезоном. И, если вспомнить, она была действительно добра ко мне, когда я впервые пришла в эту школу: пригласила во время ланча сесть к ней за столик и показала, что где находится. И она помогла устроиться на лето в кафе, где работала.

      – Думаю, тебе можно взять эти. Я надела их только потому, – я понижаю голос, – что они добавляют мне несколько