возведенного неподалеку от маленького сонного городка жилища скучал его хозяин – шестидесятилетний склонный к полноте здоровяк Эдвард Янг. На его поросячьем, по-мальчишески розовощеком лице с курносым носом и живыми острыми глазками читалось смятение, почти не свойственное людям подобного рода…
Мистер Янг, что называется, сделал себя сам, точнее говоря, он завоевал вожделенный приз материального благополучия, избавившись своими беспрестанными и самоотверженными усилиями от безденежья вместе с сопутствующими этому пороку невзгодами. Будучи уроженцем юго-восточного штата библейского пояса, Эдвард рос в многодетной семье простого рабочего завода по производству агрохимикатов и потому знал о финансовых ограничениях не понаслышке. Старающаяся во всем угождать супругу, вечно угрюмая мать-домохозяйка уделяла ему мало внимания, как и другим своим детям.
Едва достигнув совершеннолетия, Эдди покинул отчий дом и перебрался в столицу штата, где поначалу подвизался доставщиком фастфуда. Благодаря врожденному чутью на людей он вскоре обзавелся нужными знакомствами и к третьему году самостоятельного существования уже выгодно перепродавал вместе с компаньонами дешевые азиатские товары. Сколотив приличную для его возраста сумму, он удвоил ее взятым кредитом и на свой страх и риск открыл с товарищем небольшую клининговую компанию, со временем обросшую постоянными клиентами из-за относительной дешевизны предоставляемых услуг. На первых порах пахать приходилось сутками, прерываясь только на краткий сон. Несколько раз нависала угроза банкротства нового предприятия, грозящая самыми мрачными последствиями для ее владельцев, однако постепенно бизнес вышел на самоокупаемость и вскоре стал приносить от месяца к месяцу растущий доход. Свой медленно, но верно растущий капитал Эд пускал в оборот, инвестируя в ценный бумаги, одалживая под проценты и вкладывая в недвижимость. В результате вызывающих нервное перенапряжение финансовых манипуляций и игры на бирже он заработал свой первый миллион лишь к сорока годам, но зато потом удачно инвестированные деньги стали воспроизводить сами себя без особой помощи со стороны их счастливого обладателя.
Ко дню шестидесятилетнего юбилея на счетах мистера Янга в общей сложности насчитывалось около пяти миллионов долларов и именно в разгар торжества по поводу круглой даты он принял неожиданное для всех решение уйти на покой, чтобы оставшуюся жизнь наслаждаться умиротворением сельской глубинки. Клининговая компания была уже продана, амбиции становиться мультимиллионером отсутствовали, семьи создать так и не удалось, поэтому через полгода Эдвард без проблем и сожалений стал обитателем просторного дома в восьмидесяти милях к югу от столицы штата, возведенного в короткий срок на двух акрах земли по утвержденному будущим хозяином проекту.
С детства зная нравы жителей глубинки, подозрительно относящихся к держащимся особняком, тем более пришлым, Янг немедленно познакомился с мэром городка, близ которого обосновался. В первый же воскресный день Эдвард умудрился появиться на богослужениях в баптистской и пятидесятнической церквях – двух примерно равных по численности и влиянию религиозных общинах, а в последующие будни обошел все мало-мальски значимые места скопления горожан, от магазинов и баров до единственной прачечной с парикмахерской. В результате такой активности спустя месяц он завел шапочное знакомство с парой дюжиной аборигенов, в том числе и средних лет пастором Южно-баптистской конвенции Дэвидом Муром, который подкупал своей врожденной харизмой и немного напускным добродушием. Не желая смешивать прошлое и настоящее, Эд даже приобрел себе еще один айфон специально для взаимодействия с новыми приятелями, однако редко когда им пользовался.
В общем и целом всю свою жизнь Янг исповедовал те же ценности, что и большинство местных жителей. Считая себя патриотом, он, даже в ущерб своему карману, предпочитал «шевроле» и «кадиллак» более бюджетным «тойоте» и «субару». Перешагнув порог совершеннолетия и получив право голоса, Эдди неизменно поддерживал на праймериз и перманентных выборах наиболее консервативных республиканских представителей, каковые надежно контролировали местные органы власти и чаще всего попадали от штата в Сенат и Палату представителей Конгресса. Он вовсе не был ярым противником легализации нетрадиционных отношений, медицинского каннабиса и более социально ориентированной политики Демократической партии, однако искренне полагал, что подобные эксперименты следует проводить на более продвинутых обитателях Лос-Анджелеса, Сан-Франциско или Нью-Йорка, но ни в коем случае не разрушать ими архаический уклад уроженцев захолустных уголков библейского пояса. По всей видимости, похожим образом рассуждали и коренные жители, поэтому местный кандидат во власть мог заручиться поддержкой исключительно гарантируя неприкосновенность жилища на переданной по наследству или купленной земле, свободное владение в том числе автоматическим оружием и минимальное вмешательство государства в неспешное течение привычной жизни. Рознила Эдварда с людьми из нового окружения, да и то только умозрительно, их показная религиозность, выражающаяся в особом пиетете к пасторским наставлениям, которые были обильно сдобрены морализаторством.
Еще в пору становления первых бизнес-проектов