опливо спускался мужчина. Его лицо освещала добрая улыбка. Подтянутый и грозный, он походил на хищника, находящего на охоте. Но я знала этого человека слишком хорошо, чтобы не судить по такой внешности. Одна только улыбка заставляла сомневаться.
– Привет, пап.
Он остановился в шаге от меня, и его лицо стало чуть виноватым. Папе хотелось обняться, но платье было посыпано блестками – глупая столичная мода.
– Летта-аа, – протянул мое имя отец. – Ты же понимаешь, что тебе нельзя пока покидать пределы своей комнаты.
– Да, знаю. Но надоело сидеть в одиночестве, захотелось прогуляться по дому. Все-таки мне здесь придется жить.
– Слово «придется» звучит не слишком жизнеутверждающе, – усмехнулся он. – Тебя никто не запрет, запомни это.
Я пожала плечами.
– Да я и не позволю.
Отец протянул мне руку, и я, не задумываясь, вложила в нее свою ладонь. Хорошо хоть кисти были свободны от бездарных украшений, блесток и страз. Понимаю, сегодня я должна выглядеть безукоризненно, но уже по истечении часа тело начало уставать от тесного платья, а кожа чесаться. А так нужно провести еще часов пять. Ведь сегодня…
– У тебя помолвка, – задумчиво сказал отец. – Как скоро.
– Скорее, чем хотелось бы.
– Не ёрничай, Летта.
Я усмехнулась и посильнее сжала ладонь отца. В ответ его улыбка стала еще грустнее.
– Просто запомни, милая, во время празднования тебе стоит больше молчать, чем говорить.
– Звучит, как кредо.
Отец подарил мне укоризненный взгляд.
– Сегодня не тот день, когда стоит показывать свой характер.
– Я знаю, – поспешила успокоить. Ведь действительно понимала, что одно лишнее слово – и стая под предводительством Ардана может объявить нам войну. Отношения слишком шаткие. Сегодня мы собираемся это исправить.
– Волчица, – сказал он с улыбкой. – Самая настоящая.
Отец переложил мою ладонь себе на локоть и медленно повел по коридору. Тишину разрезали наши гулкие шаги. В этот момент мне показалось, что время остановилось только ради того, чтобы я могла побыть с отцом подольше. Ведь через несколько часов объявят про мою помолвку с Александром, и мы с папой очень надолго расстанемся. Возможно, увидимся только на самой свадьбе, а до нее несколько месяцев.
– До свадьбы я не приеду, – словно прочитал родитель мои мысли.
Я ничего не сказала, понимая, почему так будет.
– Это необходимо для того, чтобы показать твою самостоятельность стае Ардана, преданность будущим родственникам и способность постоять за себя.
– Странная традиция, – все-таки высказала я свою мысль, хотя мое мнение на этот счет было чуть грубее. – Вы даже толком не будете знать, что со мной происходит. Вдруг они меня убьют.
Все же ляпнула глупость.
– Не говори так, – строго сказал папа и посмотрел на меня хмуро.
В какой-то момент я прочитала созвучное с моим беспокойство в его глазах. Но он моргнул, и эта эмоция пропала.
Коридор закончился, и мы вышли на лестницу, что вела к части дома со спальнями.
– Я видел вчера, как ты беседовала с Алексом, – папа чуть сильнее сжал мою ладонь, но на лице не отразилось ни единой эмоции. – И как он тебе?
– Для волка удивительно сдержанный, – хмыкнула я. – И милый.
На лице отца снова появилась улыбка.
– Он будет хорошей парой.
– Думаю, да.
– Сомневаешься?
– Мы с ним виделись всего раза два. Сложно сказать.
Отец неопределенно кивнул. До самой моей комнаты мы шли молча.
Когда я распахнула дверь, отец остановился на пороге и посмотрел на меня исподлобья.
– Я знаю, что ты не подведешь, – сказал он и коротко обнял меня.
Краем глаза я заметила, что на нем осталось немного блесток, но он не обратил на это внимания.
Кивнул мне, улыбнулся и торопливо пошел в сторону банкетного зала. А я зашла в душную, пропахшую сладкими духами комнату. В сердце еще с утра таилась тревога. И сейчас, когда до торжества остались считаные минуты, она стала только сильнее.
В дверь постучали. Я вскинула голову и посмотрела на нее. Сердце заволновалось в груди, потому что банкет уже начался, и теперь все ждали только моего появления.
– Войдите.
Я встала с пуфика у зеркала и поправила платье. Как в нем все-таки ужасно тесно. Боюсь, сегодня обойдусь только бокалом вина, так как даже дышать сложно.
Дверь распахнулась, и на пороге появился мужчина.
Моему разочарованию не было предела. В первые секунды появления волка в комнате я была уверена, что это Алекс, но, заметив презрительно наморщенный нос, поняла, за мной явился брат-близнец Александра Дмитрий.
– А, это ты, гладкошерстный.
Оборотень