что как человек, чьи родители прожили большую часть жизни в СССР, я получила в наследство неистребимую потребность в свежей информации, мне нужно быть в курсе последних событий. А как историк не только по образованию, но и по воспитанию, по духу (выросла в семье историков в атмосфере споров родителей с коллегами, вместо детских книг читала исторические романы, эпос, научно-популярные книги), я всегда стараюсь анализировать информацию, проводить аналогии, выстраивать информацию в единую картину.
И вот странная выходит картина: за последние лет десять у меня постоянно возникают параллели с событиями и атмосферой моей любимой исторической эпохи – раннего Средневековья или так называемых «Темных веков».
«Вам кажется, что я сошел с ума?» – спрошу я словами Сирано де Бержерака.
Отнюдь. Идея цикличности истории настолько не нова, что не уловить момент ее рождения, не говоря уж о том, что она появилась раньше, чем возникла сама история как таковая. А фраза «В истории все повторяется, сначала в виде трагедии, потом в виде фарса» стала уже своеобразным клише. Конечно, уловить параллели с тем, что происходило не 50, не 100 и даже не 200, а полторы тысячи лет назад – для этого надо обладать богатым воображением, определенной долей дерзости и творческой фантазии, даже если ты неплохо знаешь историю.
Однако я ничего не придумываю и не подгоняю факты под схему. Я просто излагаю в статьях свой взгляд на то, что происходило в ту отдаленную эпоху. А есть ли в этом сходство с событиями сегодняшними, каждый решит для себя.
Но что же происходило? – Рухнула Римская империя.
Ну и что? Мало ли в течение веков и тысячелетий рождалось и погибало империй? Совсем немало! Но тут дело в другом.
Рухнула не просто империя – сломалась устоявшаяся и, несмотря ни на какие оговорки, принятая всеми на огромном пространстве от Волги до Атлантики, от Британии до Нумидии система мироустройства, привычный миропорядок, многие века позволявший этой обширной ойкумене существовать в определенном балансе.
Нет, не подумайте, что мои взгляды на Рим близки к точке зрения Гиббона или Моммзена. Я прекрасно знаю, каким страшным и беспощадным хищником был Рим, понимаю его жестокую волчью природу. Но громадная империя, раскинувшаяся на трех континентах, волей-неволей приводила разрозненные пространства, удаленные друг от друга на тысячи километров, к некоему единообразию, создавала иллюзию устойчивости, незыблемости и стройности миропорядка. А что может быть непобедимее иллюзий?
И ведь парадокс в том, что «разрушители» Рима отнюдь не стремились его сокрушать. Напротив, для них он был эталоном, идеалом, заветной целью. Просто они понимали его очень не «по-римски», по-своему, судили о Риме со своей «варварской» точки зрения. А растерянные «владыки мира» (которые, к слову, уже не были к временам Константина настоящими римлянами) со своей стороны изнутри неотвратимо и жестоко разрушали Pax Romana, разрушали невольно, не желая этого, и незаметно приближали свой уже квази-Рим к той странной модели, которую предлагали им пришлые чужаки. Так две противоположности сближались и, через боль, кровь, эпидемии, хаос, ужас, строили из обломков поверженного титана нечто новое, но в их сознании сохраняющее старые черты.
Конечно, войны, нашествия, болезни, голод, падения царств – все это могло создать представление о том, что приближается конец света. Это ощущение грядущего апокалипсиса мы встречаем в сочинениях многих авторов IV–VI веков. Конечно, они искренне в это верили, глядя как их мраморно-золотой мир, некогда величавый, стройный и прекрасный, корчится в агонии. И были в определенном смысле правы. Потому что это был конец их мира – мира модели Pax Romana, и рождение нового миропорядка, задавшего тон развитию бывшей римской ойкумены на ближайшую тысячу лет.
Разве сегодня мы не наблюдаем примерно то же самое, только в масштабах всей планеты? Разве устоявшийся миропорядок, привычный, понятный, как бы мы ни оценивали его с точки зрения морально-нравственной, не ломается на наших глазах? Разве новые «варвары» не стремятся присвоить себе то, что до них построили «варвары» прежние? Разве новые центры силы, о которых раньше и не думали всерьез, не формируются прямо сейчас, пока вы это читаете?
Разумеется, аналогии с событиями той эпохи не могут быть полными, напротив, большей частью они достаточно грубые, непрямые, с оговорками и скидками на непохожесть эпох. Разумеется, вы можете со мной не согласиться и решить, что это все сплошные фантазии.
Но история – такая странная вещь, что дает нам простор для игры воображения, построения моделей, поисков аналогий и создания схем, которые, как мы надеемся, все разом объяснят. Конечно же, это невозможно. И этот сборник – просто попытка осмыслить удивительную и яростную историческую эпоху и понять, как те далекие события перекликаются с реальностью, в которой мы живем.
Теперь несколько слов о том, как устроена эта книга.
Все статьи объединены тремя большими темами. Две очевидны, если вспомнить о какой эпохе речь – Рим и «варвары». А вот третья может вызвать вопрос: зачем автору понадобились разговоры об эпосе, идеологии и прочем. Все очень просто. Эпос – наиболее непосредственный и точный